— Раны наносимые этим клинком заживают крайне плохо, если
заживают вообще. Он схож в этом с пилой. Он оставит рану в ране,
внутри раны… и так до бесконечности. Каждое движение клинка в плоти
это только ухудшит. Наиболее вероятный — и оптимистичный — диагноз…
я бы сказал, что гангрена. Но, скорее, поставлю на смерть.
Ещё некоторое время я описывал особенности конструкции,
достоинства и недостатки. Дядя смотрел и кивал. Ведь именно такого
оружия в его лавке не было, по крайней мере ничего настолько…
— …Изуверское оружие это, друг мой.
— Бесчеловечно и жестоко его использовать. Да. — Я кивнул. —
Церковь в моём мире пыталась его запретить. Тех, кто таким владел,
в плен не брали никогда. Но его использовали. Потому что благодаря
тому, что он даёт — блекнут и недостатки, и запреты.
— Делать его, конечно, тяжеловато будет… — Кузнец вновь
задумался о своём. Потом кивнул мне. — Но это и правда стоит куда
дороже.
— «И продал он старшинство своё брату своему за миску чечевичной
похлёбки. Продал он ценность за радость сиюминутную, но как он
взвыл на одре отца, когда завещал он всё старшему в семье…» —
Попытался я процитировать какой-то фрагмент из библии. Я помнил
только общую суть, но… оно было достаточно близко по смыслу к тому,
что произошло сейчас.
— В любом случае, мне нужно заняться вашим заказом. Заходи и
позже… — дядя улыбнулся. Я кивнул и вышел.
Я вдохнул уличный воздух. Не самый чистый, не самый приятный, но
всё же. В голове снова проявился голос.
«Ты благороден и добр, молодой рыцарь. Но так же, у тебя
есть недюжинные знания… ты родом из другой страны? Могу я узнать
твоё имя?»
— Страны… можно сказать и так. Можешь называть меня Сайкой… и я
не рыцарь. Совершенно.
Двинулся я в сторону трактира. Надо было немного перекусить и
отдохнуть. Вы скажете, что сегодня ничего такого не было? Да, и
правда… но я устал.
Утро было самым что ни на есть обычным. Хотя, вру. Меня первый
раз приветствовал хоть кто-то с утра! Даже жаль, что это был не
человек, а всего лишь меч, но… хоть какое-то начало, верно?
«Утро доброе, о мой рыцарь. Что будет нас ждать в этот
прекрасный день?» — В голосе ни капли иронии, скорее даже
некоторая жизнерадостность. Я протёр глаза и начал одеваться,
параллельно отвечая ей.
— В который раз попрошу, не надо называть меня «рыцарем». У меня
стойкая аллергия на здешнее рыцарство… хотя признать их условия
жизни некомфортными не могу.