Как-то летом случилось то, что изменило Мотину собачью жизнь полностью, а Розалии Ивановне принесло только тревогу и лишние волнения.
Дамы грелись на солнышке у ворот своего дома, когда Юрий Александрович, заядлый охотник и рыболов, балагур и шутник, у которого на каждый жизненный случай припасен анекдот, вдруг окликнул соседей:
– Приветствую Вас, Розалия Ивановна.
– Розалия, – недовольно поправила женщина, не любившая обращений по имени-отчеству.
– Розалия! – послушно поправился сосед, – ну, а ты, Мотя, все бездельничаешь?
– Да нет! Наш день начинается рано. Мы уже прогулялись, на источнике были, в магазин сходили. Да, Мотя?
– Не об этом я!… – удивился их недогадливый сосед. – Пойдем на охоту, а? С моей Адой… пойдем, Моть? Тебе уже можно пробовать. Вижу – будет толк с нее, бойкая и выносливая собака!
Розалия Ивановна запротестовала: видела, как вернувшись с охоты, Юрий Александрович находил двадцать, а то и тридцать клещей в черно-белой шерсти своего спаниеля. Ада послушно терпела эту малоприятную процедуру, а потом более двух суток спала, просыпаясь лишь к обеду. Хозяин считал, что спаниель на охоте счастлив, но соседка отнеслась к такому предложению так, будто подошло время отдавать любимого первенца в детский сад, а беспокойная мама не может решиться на такое, пусть и недолгое, но все же расставание.
С самых первых выездов Мотя, очень уживчивая и ласковая, оказалась веселой и активной и раскрыла в себе массу охотничьих талантов. Первоначально Юрий думал научить Мотю работать по утке, лисе и барсуку, но в поисках приключений коротконогая такса как-то залезла в грязную лужу и с удовольствием поплыла, как бегемотик. А впервые увидев озеро, собака с человеческим разумом сама вошла в воду и стала спокойно удаляться от берега. Ада полезла следом, догоняя подругу – делить им было нечего, и девочки ладили. Другим собакам, оставшимся на берегу и лаявшим вслед, Мотя отвечала молчаливым и презрительным взглядом:
– Сами дураки! Всех обгоню и до другого берега доплыву!
Это качество Юрий Александрович решил использовать в охоте на уток. Стал приучать к аппортировке добытой водоплавающей птицы. Мотя плыла с удовольствием, выстрелов не боялась и никогда, даже из самых густых камышей, не возвращалась без утки. Розалия Ивановна от трофеев отказалась сразу: брезглива была до выщипывания перьев и потрошения, потому Мотина добыча доставалась соседям, к их большой радости. Такса возвращалась к хозяйке уставшей и грязной, молча терпела все издевательства и омовения, а потом, как и соседка Ада, погружалась в долгий, восстанавливающий сон. Пришлось запастись жесткой щеткой, чтобы шерсть была гладкой и блестящей.