на Людовика XV!» – с упавшим сердцем констатировал Жормон.
И еще одно заметил Мишель – трава под атласными туфельками не гнулась. Женщина подняла на него свои прекрасные угольно-черные глаза, и он почувствовал, как кровь вскипает и стынет в его жилах одновременно. И снова к нему пришла появившаяся еще вчера догадка – все это неспроста. Исчезновения, двойник, Эльза и эта встреча…
Жормон уже хотел захлопнуть люк, но более хладнокровное внутреннее существо, любующееся точеным силуэтом и красивой грудью призрака, мысленно пожалело эту неземную прелесть. И… призрак остановился! Он как-то по новому осмотрел Мишеля, слегка шелохнулся, а потом спросил:
– Ты не боишься меня, воин?
Мертвый, холодный – что отметил Жормон, но все же чарующий и приятный – что заметило существо, голос Сильфии был явно растерян.
– Да нет, милая! – ласково ответило существо. Теперь привидение откровенно изумилось. Две возникшие из мрака фигуры также остолбенело остановились рядом. Лейтенант без труда узнал маркиза де Тодес и шевалье д`Эвтанази.
– Как ты сказал? Повтори… – недоверчиво, жалобно и страстно попросил призрак, пронзая Мишеля горящим взором. Что-то у него в глубине тут же перевернулось, и пока существо справлялось с волнением, Жормон ответил:
– Я назвал Вас «милой», сударыня!
Торжествующая радость появилась во взоре утопленницы:
– Так ты хочешь меня, солдат! Ведь я тебе нравлюсь?
– Нет! Нет!!! – закричал Мишель, видя, как из тумана появляются все новые и новые призраки. Он узнал семерых насильников в ржавых кирасах, утопленных служанок Сильфии, высокого парня в форме оберлейтенанта германского Вермахта… Утопленники окружали «Леклерк».
– Как же нет, милый! Ты любуешься моей грудью, моим станом, моей…
– Да нет же! – заорал Жормон. – Это не я, а он!!!
Призраки снова остановились.
– Кто «он»? – спросила Сильфия, и мурашки побежали по коже Мишеля.
– Тот, кто внутри меня! Я вообще не переношу мертвецов!
– Разве я мертва? – казалось, утопленница забавляется терзаниями лейтенанта. – Посмотри, как полна и упруга моя грудь…
А существо действительно не отводило от нее взгляда. Хотя больше любовалось формой, чем думало об упругости.
– Как свежи мои страстные уста! – Сильфия приближалась и стояла уже у лобового листа брони. Утопленники плотным кольцом окружили «Леклерк». А экипаж Мишеля как завороженный смотрел в оптику. Видя, что спасения нет, Жормон попытался «выключиться», полностью отдать свое тело существу, один раз уже остановившему призраков. И почувствовал его благодарность: