Остальные его собеседники закивали в знак приветствия, пряча
ухмылки.
— Ты за словами следи, друг сердешный, — сказал я.
— Чего-о-о… — протянул Мартынюк, щелчком отправляя докуренный
бычок мне под ноги.
Остальные предвкушающе загудели, сам собой образовался круг,
внутри которого остались только мы двое. Различие в весовых
категориях никого не смущало. Меня тоже, хотя я предпочёл бы
разрулить на словах.
— Какой я тебе Таранька? — хмыкнул я. — Александром меня зовут,
если вдруг забыл.
— Таранька и есть, — посмеялся кто-то в толпе одинаковых синих
костюмов и красных галстуков.
Данила скорчил насмешливую рожу, попытался положить руку мне на
плечо, но я не позволил ему этого сделать.
— Мне тут башку пробили на днях, слыхал? — спросил я. — Я после
этого буйный стал, могу ведь и кинуться.
— Да я тебе дам разок в лоб, мозги на место встанут, — произнёс
Мартынюк.
— Я тебе лицо обглодаю, — я уставился злым немигающим взглядом
однокласснику прямо в лицо.
Он отвёл взгляд первым, не выдержал. А я понял, что массу мне
срочно надо наращивать. Хотя бы на твороге и яйцах, хотя бы с
помощью турника во дворе и самодельных тренажёров, но это жизненно
необходимо. Провинция-с. Всякое может случиться.
— Э, да харош! В самом деле, вы чего?! — выкрикнул кто-то из
толпы. — Брэк!
— Саньке и правда башку-то отбили…
— Он вообще чего?
— Да куда ему, не кинулся бы он, зассал бы…
— Слышь, Таранов, ты тоже базар-то фильтруй, — после некоторой
паузы сказал Мартынюк.
На попятную пошёл, всё-таки, почувствовал что-то, увидел во
взгляде. Не Таранька теперь, уже хорошо.
— Да без бэ, — сказал я, протягивая Мартынюку раскрытую
ладонь.
Подлых ударов я ничуть не опасался. Время не то. За подлый удар
его зрители сами потом уработают.
Данила пожал протянутую руку. Неохотно, но пожал. И слава Богу,
что Саша Таранов тут не считается наравне с земляным червяком. И
что я не в ПТУ, а в десятом классе.
А тут ещё и звонок прозвенел. Пионеры побросали окурки, быстрым
шагом направились к школе, и я вместе со всеми.
— Ну ты даёшь, Санёк, — гоготнул кто-то, тихонько хлопнув меня
по плечу.
Я обернулся. Канат Алибеков, ехидно улыбаясь, шёл следом за
мной. Догнал, поравнялся.
— А ты вот скажи… Кинулся бы? — спросил он. — Он же тебя одной
рукой бы опрокинул.
Немного задумался. Пожалуй, да. Иначе не стал бы и задираться. Я
просто рос в девяностые, и там далеко не всегда решала масса. Дух
важнее. Готовность пойти до конца. Мартынюк явно не был готов.