— Да не, не вашего короля! Хотя, согласен, вопрос странный. Не
собираюсь я трогать твои политические взгляды. Но и ты к нашим не
лезь, ясно?
— Ясно.
Когда в следующий раз его рожа рассталась с кубком, он
выдал:
— Значит, слушай. Это шмотьё никуда не годится — у нас на
похороны так одеваются, — в его глазах полыхнул азарт дуэлянта.
— Да? А мне говорили, это
уникальный дизайн,— выдал я и опешил сам.
Барон поставил кубок, с хрустом заломил пальцы и опустил
глаза:
— Я... не знал. Вполне возможно. Прошу принять это как
развёрнутую метафору.
«Как развёрнутую метафору...» Надо запомнить.
— Но всё ж оденься как человек, ты тут второй день уже! — выдал
он, допив-таки свой третий кубок. — И это... баркийский, конечно,
язык великий, но лучше без акцента говорить по-серенидски учись.
Баллады он читает! Ты попробуй «гэ», «рэ» скажи.
— Гэрэ.
— Вот, можешь же! И вообще, ещё раз это «гара» услышу — велю
казнить. Ясно?
«Ну а что не ясно! Чужестранец тем лучше, чем больше похож на
серенидца. Так и знал».
После четвёртого кубка барон и сам разучился говорить
по-серенидски. Я дал волю желаниям и снял с него четыре кольца и
две цепи, и тут он повис на мне. Ничего не оставалось, как отвести
его в покои, хорошо, он хотя бы мог показывать направление, а то бы
мы блуждали до утра.
[1]Гаджай — нечисть из местного
фолклора.
— А разденет меня кто? — вскричал барон, когда я, собравшись с
силами, бросил его на кровать.
На таком ложе могла бы заночевать вся моя шайка и даже не
подраться из-за подушек.
— Не я! Может, мне ещё и рядом улечься? — пробормотал я, но
барон меня услышал:
— А что, хочешь?
Я отпрыгнул подальше, отвесил пару поклонов и поспешно
удалился.
Баронские драгоценности приятно позвякивали в карманах. Теперь
главное — добраться до нижнего этажа, а там можно хоть в окно. Унор
и Леден сами выберутся, свистну им из леса.
Я спускался по широкой роскошной лестнице, пританцовывая. Думал
о том, как теперь заживём в лесу, отоваримся на базаре под завязку.
Я, может, даже прикуплю пару собственных шмоток, не всё в обносках
своих жертв рассекать.
А потом в щегольский кабак закатимся — пить дорогое вино,
заказывать музыку, соблазнять красоток… Эх, настоящих бы красоток!
Не этих напомаженных девок, что за вечер напиваются похлеще, чем
все бароны вместе взятые, да сверкают панталонами из-под юбок.