Я так сделала всего раз - вчера, а жалеть буду, наверное, до
смерти. И вряд ли ждать придется долго.
- Главное, что Чак - преступник. Как он заманил тебя, Тиль? И
чего потребовал?
Я распахнула глаза. Как ему объяснить? Это было стыдно. И я
развела руками.
- Я думала, мы друзья. Он позвал в путешествие. Я
согласилась.
Было сложно сохранить лицо. Но я справилась и могла гордиться
собой по праву. Может быть, из меня все же вырастет достойный
друид.
- Потом примчался ты и... я поняла, что... мне сказали не всю
правду. Я просила Чака тебя освободить, но вмешался Седрик Джарлет
и едва не убил меня...
Я вздрогнула. Кастеллет вступился, но как-то... кисло и слегка.
Сказал, что я племянница Звездочета, что я... вот, это самое слово.
"Привязка".
- Что значит "привязка"? - поинтересовалась я. - Ведь вы двое
знаете, куда мы плывем и зачем, верно? Ты, Фарр, принес далекозор.
Говоришь, Ис разрешила? Отчего наша императрица так расщедрилась к
преступникам? Я понимаю, на весах была жизнь Ро, но все же Ис ее не
жалует. Слишком много белых пятен. Пока вы мне не объясните, я с
места не сдвинусь. Вы оба вели какую-то игру, и я так наивно ничего
о ней не знаю.
Хотя, скорее, это они трое, а не двое. Седрик Джарлет, несмотря
на всю свою суровость, выбывает, как и я.
- Наивный гуманист, - проронил Фарр с комичным вздохом,
влюбленно косясь на Аврору. Та въехала ему локтем в ребро.
Наверное, какая-то их личная шутка. Я сложила руки на груди,
давая понять, что жду ответа.
Аврора оглянулась на Фарра. Тот сделал ей милостивый жест рукой.
И заря присела на койку рядом.
- Твоя дядя, Тиль, он... пронзил пространство. Попал в другой
мир. И туда же забрал беглецов с рудника.
Я не поняла.
- Что?..
- Странник - это Чак и Седрик, точнее - Шарк. Это то ли его
настоящее имя, то ли прозвище, я не знаю...
- Они оба - Жан-Пьери, - пояснил Фаррел.
Я раскрыла рот.
- Сыновья Лукреция, - пояснила Ро с готовностью.
Конечно, я это знаю. Так вот оно что.. Мне что-то в нем
показалось знакомым. Мы не играли с Жан-Пьери в детстве, у короля
Басса с ним был какой-то серьезный раскол, их семью отлучили от
двора, еще когда нам было лет по шесть... Но я знала сыновей
Жан-Пьери. Старшего звали именно Седриком. Он был очень взрослым и
смотрел на нас свысока. А младший... я не помнила его имени. Но он
совершенно точно был рыжим и проказливым.