— Нет… — недоверчиво выдохнул Шатун, который внезапно понял, к
чему я веду. — Не может этого быть!
— И вот в этот момент у меня возникает пара вопросов по вашему
профилю, Николай Петрович, — развернувшись к спутникам и пнув в их
сторону перепачканное тухлой кровью ведро, жёстко произнёс я. —
Первый — насколько небрежно надо работать с очень ценной кровью
высокорангового зверя, чтобы залить ей весь цех? И второй. Как
быстро может вырасти дохляк, если обеспечить ему идеальные условия
развития?
— Твою мать… — переполненным от эмоций голосом, прошептал
Дмитрич. Аршавин потемнел лицом. Челюсти Ратая сжались до хруста, а
на скулах поднялись валуны.
— Если вы дозволите, ваша светлость… — с трудом сдерживая
ярость, медленно произнёс Николай. — Я хотел бы отлучиться за
пределы ваших владений на один-два дня…
— Не позволю, — невозмутимо ответил я и достал телефон. Сделал
пару десятков снимков, чтобы на них попало всё необходимое, включая
белку-мутанта. — У меня другие планы, Николай Петрович. Если вы ещё
не забыли, мы завтра едем в столицу губернии.
— Это нельзя так оставлять, Ярослав Константинович, — не сумел
сдержаться Аршавин.
— Что именно, Николай Петрович? — удивлённо посмотрел на мужчину
я. — Появление рядом с нашим посёлком аномального зверя? Или
проблемы рода Разумовских с обеспечением безопасности собственного
имущества от всяких бродяг?
Олег тихо выругался, а Ратай злобно зашипел, стараясь унять свои
эмоции. Чем больше я погружался в дела рода, тем больше грязи
находил. Не удивлюсь, если в Твери тоже будет ждать мало
приятного.
— Нам пора возвращаться, — выйдя на улицу, произнёс я. — Темнеет
уже. Упаковывайте дохляка и надо выдвигаться.
Пока спутники пеленали белку, я сходил к тому месту, где Ратай
обнаружил следы колёс. На асфальте действительно виднелся довольно
свежий отпечаток протектора. Его тоже сфотографировал на всякий
случай. По сути, у меня был сейчас только ворох подозрений и мутных
снимков. Однако, если правильно разыграть ситуацию, можно что-то из
неё получить. Кроме очередной партии выводов о главе рода
Антиповых. С этим всё и так было понятно.
Спустя десять минут Аршавин ушёл за пикапом и мы с Дмитричем
остались одни. Глава поселения некоторое время мялся, а потом всё
же подошёл ко мне.
— Спасибо, ваша светлость. — твёрдо посмотрел мне в глаза Олег.
— За то, что жизнь мою спасли. Я уж было подумал, что решили
прибить меня за то, что так халатно к своим обязанностям отнёсся.
Клянусь, если дадите мне шанс проявить себя, я вас не подведу.