А ещё прибавился белорусский язык. Бедная моя детская
голова!
Но всё это искупила возможность заняться, наконец, боксом
по-настоящему. В девять лет, а не в двенадцать или в четырнадцать.
Почему-то навязанное мне задание отступило далеко на второй план.
Этот спорт был привлекателен сам по себе, не только возможностью
утолить чаяния властвующего надо мной инопланетянина и зашибить
деньги. «Ведь бокс – не драка, это спорт отважных и тэ-дэ», пел
Высоцкий и был сто раз прав. Мои преимущества – умение
концентрироваться и восстанавливаться – компенсировались
отсутствием врождённых талантов. Когда я выйду на ринг, сначала
любительский, много позже – на профессиональный, всё в гораздо
большей степени будет зависеть от результатов тренировок, чем от
демонических способностей. А ещё от миллиона случайностей. Вот, у
тех же Когана с Ботвинников спортивные перспективы перечеркнула
злосчастная пятая графа в паспорте. Хоть, наверно, оба по большому
счёту не считают своё еврейство неудачей.
Итак, сразу после уроков я понёсся на «Динамо», в спорткомплекс
около известного всем минчанам футбольного стадиона. Ступив в
раздевалку, ощутил этот непередаваемый запах спорта, впитавшийся в
стены, скамейки, шкафчики и даже в пол аромат терпкого мужского
пота, пролитого ради… победы? Но побед достигают единицы, в одной
шестнадцатой любых сорев начинают тридцать два парня в каждой
весовой категории, медали получают лишь четверо, проигравшие
финалистам обычно не бьются за бронзу.
Главное – ради победы над самим собой. У каждого случается,
поначалу – довольно часто, что болят ушибы, кровит лицо, растянуты
сухожилия на запястьях, голова кружится после пропущенных ударов, и
рациональная часть сознания вопрошает: ну и нафига тебе это счастье
дальше? Куда проще забросить спорт или уйти в более травоядный и
менее травматичный его вид.
И всё равно, невзирая на сопротивление каждой клеточки тела,
заставить себя прийти в раздевалку, встать в общий строй и услышать
команду «побежали», дорогого стоит. Такой парень, пусть в боксе не
завоюет золотых медалей, добьётся многого.
Как назло, в числе других переодевались трое, памятные мне по
первой смене в «Трудовых резервах» - терпила Володя, чернявый Моня
и его приятель Даник, что сомневался в моей крутости на разборках у
пристани.