За те два с половиной года, что я прожил в теле мальчика, нам
удалось избежать серьезных травм, ранений или болезней. К моему
появлению в его теле, пацан уже был настолько осторожен и неуловим,
что все эти недоброжелатели, время от времени попадающиеся нам на
глаза, практически растеряли всякий энтузиазм преследования, однако
раньше мальчику очень сильно доставалось — это было видно по его
телу! Да что там играть словами — его просто УБИВАЛИ! Причем
попытки убийства совершались многократно. Или же пытались поймать и
сделать рабом, однако мальчику всегда удавалось чудом вырваться из
захватов, спасаясь ценой получения новых серьезных травм, правда и
охотников оставляя при этом сильно потрепанными. Все это я узнал
впоследствии из обрывочных и очень скудных пересказов других
людей.
В итоге после такого детства к 10 годам мы с малышом имели такое
изувеченное тело, что даже мне на него было страшно смотреть. Лицо
имело настолько отталкивающий вид, что люди, которым случалось его
увидеть, в ужасе шарахались в сторону или быстро отводили глаза.
Оно и понятно — еще до моего появления в этом теле кто-то сломал
мальчику челюсть с правой стороны, после чего та неправильно
срослась. Помимо перелома челюсти, на этом месте на щеке остался
страшный рваный шрам. Нос у мальчика был не просто сломан, а
буквально расплющен и сильно сдвинут в левую сторону. Половина
правого уха отсутствовала. И в дополнение к этому все остальные
части лица оказались покрыты несколькими шрамами попроще.
Тыльная сторона левой ладони и запястье выглядели жутко, правда
рука при этом в значительной степени сохранила свою
работоспособность. Позвоночник в грудном отделе когда-то пережил
серьезный удар, из-за чего мы с пацаном сильно скособочены.
Учитывая эту травму, а также очень непростое детство мальчика, в
свои 10 лет я имею рост немногим больше ста двадцати
сантиметров.
Возвращаясь к описанию нашего с мальцом тела, могу добавить лишь
то, что оно все покрыто многочисленными шрамами. И ладно, если бы
следы от ударов остались только на коже, но, к моему большому
сожалению, у нас серьезно повреждены некоторые крупные мышцы, а
также мне удалось обнаружить следы давних переломов костей. Уму
непостижимо, как у маленького мальчика смогли срастись сломанные
кости без серьезных последствий для его здоровья! Видно живучесть
организма моего Маугли была какой-то невероятно фантастической. Уже
потом я узнал, что мальчик был уникальным хотя бы в том, что
оказался единственным выжившим ребенком за целые столетия из числа
тех, кому не повезло родиться в том негостеприимном для любых живых
существ месте.