«За месяцы до твоего
прибытия, некто сулин, названный схоже с тобой, ходил к проченному
месту. Мы смотрели то место. Нет части нежити. Она идёт за
тобой?»
Я молчал, буравя взглядом драконов.
Как они смогли узнать о церковных делах? Ладно ещё узнать о
проведении нуррасии Антанской макиры, исследование церковниками
того скверного места, где стоит нежить из бывшей армии остроухих.
Но как они узнали об имени исследователя? Неужели, у драконов есть
свой осведомитель в церкви, или же церковники сами донесли ксатам,
а тем передали драконам?
«Молчишь? Это достойное тебя
поведение»,– скрипучий голос
усмехнулся. – «Твой запрет и твоё наказание, поражённая порчей
земля тебе недоступна. На двух свободных от порчи материках запрета
тебе нет, названный Лик’Тулкис. Нам нет нужды гадать. Ты подобен
своей матери, хоть нежить к ней не шла. Ты хотел лететь к таким
местам – так лети. Ты хотел стать сильнее – так
становись. Приди к нежити, пускай она идёт к тебе. Пускай гордыня
затмит тебя. Пусть она сожжёт тебя дотла».
«Этот пожар потухнет, пока до
меня очередь дойдёт»,– я
раскрыл крылья, их напитала магии. Но меня никто не попытался
остановить, окрикнуть или хоть что-то сказать вслед. Даже
электрический гул в сознании от множества открытых каналов
мыслеречи, и тот пропал.
Я набирал высоту, летя на запад,
откуда прилетел несколько часов назад. Подо мной остров ксатов,
горы сменялись редкими ровными лугами и холмистыми предгорьями,
портовыми городками и рыбацкими халупами на жёлтом песчаном берегу,
и водой океана. На запад предстояло лететь недолго, километров
сорок, а потом довернуть северней, летя несколько наискось.
Северный и южный свободные от скверны материки, по давнишним
рассказам мамы, расположены не строго друг над другом, а несколько
смешены вбок. А между ними крупный остров, практически в центре,
размером с небольшой континент.
Не спеша набирая высоту и скорость,
постепенно отлетая от острова ксатов – я вообще ни о чём не думал,
я очистил сознание, освободил от мыслей. И я даже не думал смотреть
на юго-запад. А если и смотрел, то на секунду, как бы озираясь.
Лишь когда я отлетел на сорок километров, оседлал попутный ветер,
шире расправил крылья и позволил ему нести себя – только тогда
осмелился глянуть на юго-запад. И вздрогнуть.