Мы обнялись.
— Ну, а теперь-то можно? – спросил Георгий, улыбнувшись.
— Теперь можно! – рассмеялся я.
— Эй, люди! – заорал Георгий. – Моя сестра Тамара вышла замуж!
Это – мой зять, Коста! Лучший зять на свете!
Вася. В горах над аулом Дзжи. Ранняя весна 1838
года.
Выходить решили, как тати, глубокой ночью, не дожидаясь, пока
весеннее солнышко робко выглянет из-за спин снежных великанов.
Эльбрус да Казбек – суровые и неприступные – любили спать,
завернувшись в одеяла из густых белых облаков. Наверное, молодое
светило их побаивалось, оттого пока рассветало поздно.
В кромешной тьме не ровен час заплутаешь. Вместо удачного побега
выйдет потеха для заскучавших горцев. Но есть ли выбор? Нужно
бежать, рвя жилы, чтобы успеть до большого света удалиться как
можно дальше от аула и найти хорошее место, чтобы затаиться.
Пропустить мимо себя погоню и снова, в сумерках, двигаться
дальше.
Абдул-Гани тяжело вздохнул. Он с завистью прислушался к храпу
Василия. Вот же стальные нервы! Сказал «будем отдыхать» и сразу
засопел. А к ногайцу сон не шел. Сердце стучало как бешеное,
отсчитывая секунды до выхода из кунацкой, превращенной с жадной
руки Хази в тюрьму.
«Идти с урусом или самому удачу попытать?» – татарин никак не
мог принять решение. Вася предложил уходить сперва в горы и там
отсидеться. А уже потом кружным путем пробираться на равнину, в
родной Тахтамышев аул.
Урус не понимал главного. Рабов держат не цепи. Не крепкие стены
вокруг селенья. Их и не было никогда. Нет в них нужды. Пленников
черкесов сторожит голод. Без еды долго не протянешь на свободе.
Ногаец ласково погладил свою половину от связки сушеных груш,
которую по-братски разделил Милов…
— Пора! – отдал команду Вася.
Проспав пять часов, он был бодр и свеж. И полон решимости
довести дело до конца. Отступать не в его правилах. Война – хороший
учитель, а Милов за отмерянную ему четверть века успел навоеваться.
Спать, когда есть возможность, и сохранять голову холодной в самых
смертельных обстоятельствах – те привычки, которые прививались в
первую очередь.
Удар камнем – и цепь распалась на две неравные части. Ничто не
мешало теперь сбросить ее с ноги. Короткий кусок – тот, который
заканчивался кольцом – Вася по-хозяйски прихватизировал. Обмотал
вокруг правого кулака. Получился увесистый кастет.