– Вы простите, если я не буду присутствовать на ужине? Очень много сил ушло на печати, а мне ведь ещё наблюдать, как там потом... в Бесцветных землях. А завтра наверстаю всё на балу.
Принц несколько мгновений смотрел на меня. После кивнул:
– Хорошо, Эльви. Конечно. Как же не вовремя он явился!
Принц поморщился, на его груди снова завибрировал артефакт.
Пока жених, чуть отойдя от меня, с кем-то общался, я через свой наконец-то послала приглашение маме. А то так и день пройдёт...
– Ты можешь отдыхать, дорогая, – проговорил Ниссвил, возвращаясь ко мне.
Я присмотрелась, прислушалась.
Печати Эрдана больше не кровоточили. Лишь тускло пульсировали.
Похоже, регент Мерс уже покинул его.
– А пленник... – начала было я, но принц качнул головой:
– Пока всё. Тебя позовут, когда его будут готовить к отправке.
– Прибытие принца Араберга сбило какие-то ваши планы? – я очень постаралась спрятать за улыбкой интерес.
Действительно, показалось, будто Ниссвил недоволен. И, наверное, хочет посоветоваться с регентом...
– Разумеется, такие визиты случайными не бывают, – отозвался жених с толикой раздражения. – Отдыхай, дорогая. Прости, не буду тебя провожать.
– Я знаю дорогу, – отозвалась я.
Принц наклонился, коснулся губами моих губ. Да только впервые за всё время нашего знакомства мне не хотелось этого поцелуя!
Я старалась ответить, как могла. Но испытала невероятное облегчение, когда он, наконец, оторвался от меня.
– Отдохни, Эльви, – повторил.
– Ко мне заедет мама, – улыбнулась я.
– Ты помнишь, что никому нельзя говорить об Эрдане? – в лице Ниссвила появились суровые складки. – Никому, Эльвин, – с нажимом добавил он.
– Разумеется! – уверила я.
Рассказывать маме я не собиралась, даже если бы это и не было государственной тайной. Едва ли она поняла бы... у неё ведь и дара особого никогда не имелось, и в академии она не училась. Просто любила нас с братом и окружала заботой, как могла.
Отдохнуть и найти покой в собственных комнатах не удавалось. Мысли то и дело сворачивали к Эрдану. Что там произошло? Почему Ниссвил так внезапно отослал меня?
Может, просто увидел, насколько мне это тяжело и неприятно? А может...
И вот это второе «а может» порождало такую лавину самых ужасных картин и подозрений, что я буквально извелась, просматривая и просматривая печати, руны и арканы раба. Перебирая звенья его цепи.