Или ничего, или ужасный отчим. Который больше походил на свинью, чем на человека. Я была уверена, что все наладится. Что придет день — и мы поцелуемся. Я буду рада принять от него предложение встречаться, держать друг друга за руки в общественных местах. Целоваться на прощание и при встрече. А потом у нас будет собственное жилье, мы накопим деньжат и переедем. Будем обниматься в собственной кровати, и никто нам не помешает это делать. Просто любить друг друга без какой-либо корысти, условий, контрактов.
Так я думала. Пока не встретила Арсена.
— Боброва!
Дверь посудомойной распахнулась. На пороге стояла директриса. Вся взбудоражена, искала почему-то меня. Неужели снова кто-то разбил пепельницу? Вторую за вечер? Я ведь только пришла после уборки битого стекла на террасе...
— Что произошло? Надо что-то убрать?
Она прошлась по мне раздраженным взглядом от макушки до коленок. Будто я должна была одеться как на праздник. Это моя обычная форма, я ведь мусор убираю, посуду жирную мою, а не с людьми работаю. Если я и появлялась где-то, посетители смотрели на меня как на золушку, как будто я побирушка, а не работник ресторана.
Но обычно это были лишь слова. Поэтому привыкла. Колкие шуточки, словечки в мой адрес, косые взгляды на молодую девушку со шваброй в руке — все это стало обыденностью. Лучше так, чем было перед этим.
Впрочем, мой провал никак не давал ей покоя. Директриса не могла принять то поражение. Хоть и обещала Паше больше не подкладывать меня под мужиков.
— Господи, ну и вид у тебя... — Она рывком сорвала с меня фартук, сдернула резинку с волос. — Зачем ты носишь это дерьмо — у тебя ведь красивые волосы.
Она разбросала пряди по плечам, как будто я направлюсь прямиком на подиум. И потащила за руку. Ничего не объясняя. Просто вытащила меня из подсобки и насильно вела куда-то в зал.
— Куда вы меня тащите?! Зачем?!
— Я не позволю тебе угробить твою жизнь, Евгения. Ты думаешь, что закрыться от мира — хорошая идея? Черта с два. Ты должна с себя снять это дурацкое белое пальто и посмотреть реальности в глаза. Мыть посуду и грязь подметать — не твое призвание. Не с таким лицом и не с такой фигурой. Есть работа погламурней.
Директриса дернула меня за руку, но я упиралась. Стала обеими ногами, словно это якоря. И не собиралась двигаться вперед. Ни на шажочек дальше.