— Ее нет?
— А что я мог поделать — она уже совершеннолетняя. Поехала на блядки три часа назад.
Отчим выпил пива из пластмассовой бутылки и продолжил смотреть свой футбол. В засаленной тельняшке и с пузом, как у беременного мужика. Впрочем, мужиком тут и не пахло. Пахло свиньей, раздолбаем и лодырем. Но не мужчиной. Даже не знаю, что в нем нашла моя мама. Вдруг решить, что он заменит нам отца — сразу всем троим?
Как я жалела, что бесправна в этом доме.
— Ты что?! Как ты мог ее отпустить в такое время вообще?! Да ей экзамен завтра сдавать! Карину так и отчислить могут!
— Чего-чего? — поднимался он с дивана. Разрастался, словно грозовое облако. Лихо щурился, хмурил брови, по небритым щекам уже гуляли пятна раздражения и гнева. Он сердился. Подходил с угрозой, собирался мне напомнить, кто тут главный. — Ты чего, Женек? Орать на меня решила? — хитро улыбнулся он, но это лишь затишье перед бурей. Я знала. Потому что в следующий момент он уже орет на полную катушку: — ЭТО МОЯ КВАРТИРА! МОЯ! ИЛИ ТЫ ЗАБЫЛА, ЧТО ЖИВЕШЬ ТУТ С МОЕГО ПОЗВОЛЕНИЯ, НА МОЕЙ НАТРУЖЕННОЙ ШЕЕ?!
Он безработный. Просто безработный неудачник. В другой раз я бы поспорила, даже нарвалась бы на пощечину. Но не сегодня. У меня за пазухой котенок — не хотелось, чтобы он его выбросил в окно, как обещал уже не раз.
— Извини.
— Не извини, а извините, Егор Анатолиевич!
— Да, — кивала я покорно. — Да, я была неправа, Егор Анатолиевич. Простите. Это ваша квартира — не моя... — Повернувшись к отчиму спиной, я зашагала к своей спальне. Тихо прошептала: — Идиот.
— Я все слышу, между прочим... И кстати, твоя комната теперь занята.
Я дошла до двери и наткнулась на замок. Огромный навесной замок, который появился днем — пока я носилась по городу в поисках работы.
— Что? — не понимала я ровным счетом ничего. — Что все это значит?
— Это значит, что ты взрослая. Сама должна заботиться о крыше над башкой. Нашла себе работу?
— Но ведь... — у меня наворачивались слезы. В горле ком. Такого я не ожидала даже от него. — Но ведь это всегда была моя комната.
— Не всегда, а после того, как я разрешил тебе в нее заселиться. Пришло время выбраться, Женек. Я собрал твои манатки — вон они лежат, на балконе все. И книжки, и тетрадки, и одежда. Заберешь уже утром.
— И кто же теперь будет жить в моей комнате?