От хмурой рожи Виктора на душе становилось теплее. С каждой
секундой над ним будто сгущались тучи. Даже аура тяжелела.
— Согласен, — буркнул он.
— Вот и отлично! — воскликнул я. — Свят?
Кузен приосанился, желая сохранить достоинство. Желваки заиграли
под кожей на широкой челюсти, грудь расширилась о глубокого
вздоха.
Я протянул руку, и мы обхватили предплечья друг друга.
Прозрачные вихри магии окольцевали наше рукопожатие, и Святополк
произнёс клятву, глядя мне прямо в глаза:
— Я, Соколов Святополк Викторович, присягаю тебе в верности,
Соколов Александр Григорьевич. Клянусь служить верой и правдой
отныне и до конца жизни. Или пока ты не освободишь меня от
клятвы.
Магия клятвы вспыхнула, окрасившись в небесно-синий, и снова
потухла.
— Я, Соколов Александр Григорьевич, принимаю твою клятву,
Соколов Святополк Викторович. И обещаю обходиться с тобой по
совести и справедливости. До конца своей жизни или пока не освобожу
тебя от клятвы.
На этот раз магия клятвы вспыхнула слабее, но цвет был… белым?
Даже странно как-то.
В любом случае, клятва была закреплена, и моя цель стала куда
ближе.
Да, у неё была и обратная сторона. Но совесть и справедливость
тут мои. И я действительно собираюсь их придерживаться!
После этого не очень уютного, но вполне продуктивного разговора,
мы со Стасом ещё некоторое время собирались в путь, а затем
отправились домой.
И только по приезде узнали, что нас там ждал сюрприз.
Точнее, ждали…
В наше поместье приехали родственнички Анастасии.
Сразу, как мы проехали через ворота, я будто почувствовал, как
надо мной сгущаются тучи.
Сам воздух словно стал тяжелее. Приобрёл приторно-мерзкий запах
ванили. Прямо как духи, которыми любила обливаться Анастасия.
А стоящие на пропускном пункте люди, чья форма немного
отличалась от нашей, заставили насторожиться.
И ожидания оправдались.
Нас встречала делегация, состоящая из Анастасии, какого-то
блондинистого мужика, который был слишком уж на неё похож, чтобы не
признать в нём родственника, ещё одной мадамы с тёмными волосами,
но таким же стервозным взглядом. И троих молодых людей примерно
нашего возраста.
— Они приехали! — воскликнул Стас, вдруг засияв от радости.
Ага. Приехали…
Вороновы.
Княжеский род, слишком благородный, но до определённого времени
слишком бедный, чтобы представлять собой заметную силу.