Перед началом совещания к Вере подошел Иосиф Виссарионович:
– Вера Андреевна, я тебя прошу еще раз подумать: может, все же
оставишь работу в университете? А то мне Лаврентий вчера сказал,
что ты от переутомления…
– Я не от переутомления, а от волнения. И вообще, я в полном
порядке, просто себя немного лишку накрутила, а тут
правительственное сообщение – я подумала, что война началась…
– А ты по-прежнему уверена, что война начнется?
– Совершенно уверена, я же вам уже говорила.
– Тогда, наверное, армию нам сокращать не стоит?
– А вот этого я не говорила! Но мы же затем и собрались, чтобы
этот вопрос обсудить?
– Да. Ну, пошли тогда обсуждать, я гляжу, все уже собрались…
Вопрос о сокращении армии, причем резком, товарищ Берия поднял
еще осенью, и к лету сорок первого он смог убедить в правильности
своей позиции довольно много народу. В частности, товарищ
Шапошников его теперь поддерживал – но вот в самой армии эта идея
поддержки не получила. Что было понятно: ведь столько сладких
должностей должны были пропасть! А желающих такие должности занять,
в том числе и среди родственников нынешних советских
военачальников, было очень немало.
Поэтому совещание обещало быть очень жарким, и Веру Иосиф
Виссарионович пригласил в том числе и потому, что при ней мужчины
все же старались вести себя поприличнее. Но это было конечно же,
далеко не главной причиной: в должности зампреда ГКО Вера отвечала
за все обеспечения армии боеприпасами, и даже товарищ Ванников
официально ей подчинялся. Впрочем, как раз с Ванниковым у Веры
никаких трений не возникало.
То есть по поводу обеспечения армии боеприпасами не возникало, а
раньше, бывало, разногласия у них возникали постоянно. То есть
когда Борис Львович отвечал за производство тракторов в стране, а
потом – когда он стал «главным по танкам»: уж очень ему не
нравилось, как такие же вопросы решает НТК. С другой стороны, ему
еще больше не нравилось, как в стране вообще танкостроение
действует – и вот тогда уже взгляды его и Веры сильно сблизились. И
теперь, окончательно поняв, как Вера устроила систему по
изготовлению боеприпасов, он только что не молился на нее. И когда
ему об этом сказал товарищ Ворошилов, Борис Львович лишь
усмехнулся:
– Нам, евреям, молиться на православных религия не позволяет. А
нам, большевикам, идеология не позволяет молиться на вообще кого
угодно. Ну а частным образом – я бы на нее молился, если бы это
привело к улучшению работы заводов по производству боеприпасов, но
к сожалению, это невозможно.