Нотариус, помявшись, спросил:
– Может быть лучше не указывать сроков. Просто уточнить, что после вашей кончины…?
– Нет! Укажите срок – шесть месяцев.
Подмигнув другу еще раз, я зло засмеялся:
– Правильно ведь, а то вдруг передумаю умирать, и тебе придется ждать квартиру до старости, а…?
– Ну что ты такое говоришь, брат, – адвокат весь покраснел, – не нужна мне твоя квартира!
– Нужна, нужна, – я похлопал расстроенного парня по плечу, – ладно, не обижайся на умирающего дурака…
– Ну, хватит! Я ухожу!
– Вах! Ну что ты, как девчонка ведешь себя. Уже и пошутить нельзя? Сядь.
Силы оставляли меня. Поэтому, обратившись к нотариусу, со словами: « Надо отдохнуть, … когда документы будут готовы, … принесите подписать, … а сейчас пойду, посплю», – я отправился в спальню, и уже укладываясь в кровать, добавил, – «все ему, все, кроме машины».
Закончив оформлять бумаги на передачу квартиры, и отдохнув два дня, я решил, что пора переходить ко второму, заключительному этапу своей предсмертной жизни. Что ж, сказано – сделано.
Встав поутру и закинув сумку с деньгами на переднее сидение машины, я поехал в церковь. Казалось бы, что может быть легче, чем пойти в церковь – в Тбилиси церквей не сосчитать. Однако это оказалось не таким простым делом. Впрочем, по порядку…
Остановившись у первой, встретившейся на моем пути, церкви, она, кстати, была в ста метрах от дома, я долго сидел в машине, а потом двинулся дальше. Так продолжалось несколько часов. Я кружил по городу, останавливаясь у каждой церкви, но, не решаясь выйти. Уже смеркалось, когда я обнаружил, что давно выехал загород. Первой реакцией было – повернуть назад, но тут послышался одинокий удар небольшого колокола. Всмотревшись вдаль, увидел церквушку и понял, что нахожусь в какой-то деревне, недалеко от города. «Надо зайти» – мелькнула мысль. Я подъехал к церкви и вошел в нее.
К моему удивлению, церковь была заполнена людьми. Шла служба. Пели певчие. Никто не обратил на меня внимания. Присев на лавочку у стены подумал: – «Наверное, для таких, как я, немощных»…
Певчие пели так сладко, голос священника был таким умиротворяющим, а люди молились так душевно, что на меня снизошло умиротворение. Не могу сказать, что я спал, потому, что видел и слышал все, что происходило вокруг. Но в то же время, мой разум, как бы существовал отдельно от тела, и ему впервые не было страшно умирать.