Федор посмотрел на Зинаиду Николаевну, потом на Василька и спросил, больше обращаясь к ребенку:
– Василек! А хочешь я тебя подброшу высоко-высоко и поймаю! А то у твоей мамки ручки не очень сильные, она тебя уже не сможет так подбросить. Ты ведь растешь быстро, а мама уже не растет! Правда, Зинаида Николаевна?!
Мать улыбнулась, ее лицо расцвело в улыбке, любовь к мальчику озарила ее, сделала радостной и молодой. Как будто, она действительно родила такого славного малыша.
– Мам, можно?! – ребенок запрыгал вокруг Федора.
– Можно, сынулька! – Зинаида Николаевна ласково погладила ребенка по головке.
Федор отчего-то заволновался, взял малыша подмышки, поднял на уровень своей груди, бережно прижал к себе, пощекотал слегка, а потом с возгласом «Ну, полетели!» подбросил Василька вверх… Он это сделал точно также, как в детстве его подбрасывал отец. Федя визжал, а папа басовито смеялся. Всем это доставляло удовольствие.
А сейчас такое удовольствие получил маленький мальчик, к которому за время его детства не прикасалась рука отца. Рядом была только женщина. Федор подбрасывал Василька с криком «На взлет», а потом ловил его со словами «На посадку». Василек смеялся, визжал, разрумянился и был в восторге от неожиданного гостя.
– Мамочка, а можно дядя к нам еще придет? С ним так интересно играть.
– Да, сыночек! А сейчас пойдем обедать.
Все втроем отправились вниз. Вдруг Федору попалась на глаза расческа мальчика, между зубчиков которой застряло несколько светленьких волосков. Федор машинально снял их все и положил во внутренний карман ветровки. Прежде сработали руки, а потом осознал, для чего он забрал волосы ребенка. Спустившись вниз, он еще посидел с часик, пока мальчик обедал, а они с Зинаидой пили чай и говорили обо всем. В принципе, все, что мог узнать, Федор узнал.
Когда Зинаида отвернулась, чтобы налить ребенку компот, Федор быстро схватил использованную бумажную салфетку и серебряную ложечку, которой Василек ел кашку, и все это спрятал в карман. Зинаида ничего не успела заметить.
Вскоре Федор распрощался с хозяйкой роскошного дома и Васильком. Зинаида особенно не приглашала его в следующий раз в гости, но подарок сестре передала. И написала письмо с просьбой не обижаться за долгое молчание, объясняя это длительной депрессией и физической болезнью.