Где-то далеко… - страница 53

Шрифт
Интервал


– А вы никогда не видели в городе или рядом с Борисом парня, похожего на Василия? Если просто предположить такую невероятную дерзкую мысль, что Вася инсценировал смерть и уехал в город к Борису. Вы можете допустить такую версию?

Зинаида Николаевна отстраненно смотрела как будто сквозь стену, ее взгляд был устремлен вдаль… Потом она коротко вздохнула, а вздох получился как короткое рыдание. Но она взяла себя в руки и спокойно ответила на заданный вопрос:

– Однажды я столкнулась лицом к лицу с парнем, как две капли воды похожим на моего племянника Васю. Это случилось года два спустя после его смерти. Я даже окликнула этого человека, назвав его Васей. Он резко оглянулся и быстро скрылся в толпе. Сколько бы я потом ни анализировала и ни сопоставляла его черты лица, лицо его покрывала аккуратная бородка и открытыми к рассмотрению были только глаза. Даже лоб его был прикрыт капюшоном. А вот глаза были действительно похожи. Потом я этого человека никогда не встречала. Но душа у меня долго еще болела…

Не знаю, чем мы прогневали Бога, но у нас в семье почти нет детей и внуков. У Верочки единственный сын, у меня – ни одного ребенка. У Бориса тоже, наверное, нет ни семьи, ни детей. И вот подарок от Бога – маленький Васенька. Кстати, надо позвать его на обед.

– Какой замечательный мальчик у вас растет!

– Хотите посмотреть, сколько у него игрушек!

– Конечно! – с улыбкой ответил Федор и подумал, что никакая информация не будет лишней.

Зинаида Николаевна повела его наверх. В распоряжении Василька была огромная игровая комната, в которой все стены были в стеллажах. И на них рядами стояла всевозможная техника от игрушечных миниатюрных машинок до детских автомобилей, на которых детишки катаются и нажимают на педальки. Вертолеты, самолеты с дистанционным управлением, воздушные змеи. А сам Васенька гонял по лохматому ковру гоночные машинки.

Однако, более всего Федору понравился отдельно стоящий стол, большой, как обеденный для всей семьи, только низенький, по росту для ребенка. Тут он рисовал. Сколько всяких красок, карандашей, вокруг висели готовые картинки, на которых мальчик предпочитал тему мамы и папы. Федор почувствовал душевную боль, ему захотелось схватить этого мальчика и прижать его к себе. Так прижать, как будто это был его собственный сын…