- Вполне. Я тоже ее вижу такой, - согласился я, отпустив
Ольгу.
- Да ты сам такой, Саш. Вы вообще с ней во многом похожи. Вот
теперь мучайся, столкнувшись со своим отражением. Хотя для нее все
вокруг игра, к игре она относится очень серьезно, - продолжила
Ковалевская. – В моем понимании, она тебя на самом деле любит. Нет
в этом ни капли притворства. Но как бы тебе объяснить яснее… Для
нее это все равно игра, очень серьезная с самыми настоящими
чувствами. Вот как настоящая актриса может вживаться в образ и со
всей глубиной переживать происходящее на сцене, так она со всей
глубиной переживает свой спектакль отношений с тобой. И все бы
хорошо, только есть одна возможная неприятность для тебя: в один
день без всяких видимых причин она может решить, что этот спектакль
закончился. Закончился лишь потому, что она решила, что так хочет.
И ты будешь недоумевать, что с ней случилось, почему она себя так
ведет. Я не говорю, что это произошло, но это может случиться очень
неожиданно для тебя. И ей может захотеться играть в каком-то
другом, выдуманном спектакле. Она воспринимает это все, не так как
большинство людей. Вот, например, я: если мое отношение к тебе
когда-то поменяется, то это не может случиться без веских на то
причин. Чтобы я к тебе стала относиться прохладнее мне нужны веские
основания. А у Ленской может это случится сразу и без явных
причин.
Я пару минут молча думал над ее словами. В общем, Ольга мне
ничего нового не открыла. Она любит ковыряться во всякой
психологии, и просто по-своему показала то, что я и так видел. При
этом неспециально, но очень неприятно нажала на том, что Светлана
может остыть ко мне. В чем безусловно Ольга Борисовна права, так
это в том, что я с Ленской во многом похож. Ведь для меня эта жизнь
в самом широком смысле – игра. Очень большая игра. Но при этом я
так же, как Светлана, отдаюсь этой игре целиком. Неужели я тоже
актер? Актер, для которого сценой и декорациями стал весь мир.
Множество миров! Такая мысль мне раньше не приходила, но вот
благодаря моей невесте…
- Расстроился? – вывела меня из задумчивости Ольга. – Не
переживай слишком. Я лишь сказала о возможном неприятном, чтобы ты
был к такому готов, но этого может не случиться за всю нашу долгую
жизнь.
Боги! Она меня, Астерия, уговаривала как неразумного мальчишку!
Ольга Борисовна в самом деле золотой человек! Когда я говорю ей,
что она для меня самая-самая и я ее люблю больше всех, то я ни
капли не кривлю душой. Я люблю Ковалевскую!