— Ты, вообще, на чьей стороне, пап? — негодует девушка. —
Он вел себя как настоящий хам, еще и кайф словил от моего унижения.
А ты его защищаешь?
— Никого я не защищаю, Анна. Я с самого начала
предупреждал, что так и будет. По Алану Флемингу катком не
проехался только ленивый, и странно ожидать от него какой то другой
реакции. Могла бы просто отправить чертовы письма посылкой. Зачем
тебе далась эта личная встреча?
— Куда? Ты знаешь точный адрес? Я — нет.
— Брось, Анна, все ты знаешь. Конечно же, он остановился
на ферме Бенсонов. Не из НьюЙорка же он мотается сюда по пятницам,
чтобы положить цветы на могилу жены.
— Это только твое предположение, — возражает Анна. — Мири
ненавидела ферму и никогда бы туда не вернулась по собственной
воле.
— Но тем не менее она назвала свою книгу «Индиго», —
вставляет отец.
— Книгу о проклятом доме, пожирающем души своих
обитателей, — напоминает она. — То, что названия книги и фермы, где
она родилась и выросла, совпадают, лично мне кажется по меньшей
мере странным.
— Книгу я не читал, но у Мириам наверняка было очень
богатое воображение, иначе ее дебютный роман не пользовался бы
бешеным успехом. — Райан снова придвигает к себе тарелку и берется
за приборы. — Лучше подумала бы о себе, Анна. Ты, кажется,
собиралась искать работу.
— Я неплохо зарабатываю, пап. У меня есть сбережения, и их
хватит и на оплату счетов, и на твое лечение. Поэтому я не спешу.
Время в запасе есть, и я хочу потратить его на благое дело, даже
если один высокомерный тип считает меня расчетливой
аферисткой.
— Откуда ты знаешь, что это дело действительно благое? —
Внимательный взгляд отца изучающе скользит по сосредоточенному лицу
дочери. — Столько времени прошло. Почему именно сейчас? — добавляет
Райан, не дождавшись ответа на первый вопрос.
— Все это… и ее исчезновение сразу после выхода книги
наводят на подозрения, — путано объясняет Аннабель. — Люди не
пропадают бесследно из собственного дома, не оставив никаких
следов.
— Нью Йорк — огромный город, Анна, и там каждый день
исчезают люди при не менее странных обстоятельствах. Суд признал ее
умершей после трех лет безуспешных поисков. Это нужно просто
принять, а не гоняться за призраками. — Отец протягивает ладонь и
накрывает побелевшие от напряжения пальцы дочери, сжимающие
скомканную салфетку. — Почему сейчас? — настойчиво повторяет
он.