– Напишите
статью про этого негодяя, – посмотрела она на меня несчастными
глазами. – Вы же журналист?
Угу, спешу
и падаю… Ни одного факта мне не дала.
–
Написать-то я могу написать, но он выкрутится, если вы не готовы
подтвердить всё это при необходимости. Скажет, не было такого и
всё.
– А я
подтвержу, – радостно закивала она. – Вы, главное, напишите. Кроме
вас, меня некому защитить…
Она подошла
совсем близко ко мне и заглянула мне прямо в глаза, захлопав
длинными ресницами… Мне показалось, или она меня клеить
пытается?
– Вы, я
вижу, замёрзли совсем? – поспешил ответить я. – Давайте, мы вас
проводим.
– Не надо…
Я не пойду сейчас домой. К подруге зайду.
– Ну,
хорошо. До свидания, – попрощался я с ней.
– Всего
хорошего, – кивнул ей отец и мы разошлись с ней в разные
стороны.
– Вот, она
даёт! – усмехнулся я, когда мы с отцом отошли подальше. – Похоже,
забылась деваха, что невинную девушку играет. Клеить меня пыталась.
А кольцо на пальце, что я женат, ведь увидела, когда варежку
снимал, доставая блокнот и ручку…
– Я думал,
ты не обратишь на это внимание, – хохотнул отец.
– Тупанули
мы, правда… – с сожалением сказал я, – надо было еще кого-то
третьего взять, чтобы сфотографировал эту девушку, пока мы с ней
разговаривали. Мало ли пригодится…
– Так за
чем же дело стало? – удивился отец, – вон, эта коза еще на виду
скачет! Давай пройдем за ней аккуратно, а как куда забежит в дом,
залезем в соседний дом, да с лестничной площадки попытаемся ее
найти в одной из комнат да сфотографировать… У тебя же эта
штуковина для такого, как раз, и создана, верно?
– Идея
хорошая, но у всех сейчас шторы, – вспомнив свою недавнюю
провалившуюся попытку наделать фотографий своей прежней семьи в
домашней обстановке, ответил я, – а вот если обождать, когда она
вернется домой оттуда, куда убежала… То можно сфотографировать,
когда к подъезду подходить будет.
– Ну так! –
радостно сказал Тарас.
– Но это
уже я сам, ты не по погоде оделся. Заколеешь и заболеешь. Спасибо,
отец, очень помог, но теперь езжай домой. Дальше я сам.
***
Москва.
Блин! –
думала Наташка, бросившись со всех ног к подруге. – Блин! Всё
совсем не так, как Рашид говорил. И приехал этот журналист не один,
а с фотографом, и защищать меня со всех ног не бросился, и вообще,
какой-то он непрошибаемый, о таких вещах так равнодушно
расспрашивает… И с чего Рашид взял, что он бросится ради меня
амбразуру грудью закрывать? Я к нему чуть грудью не прижалась, а он
как каменный… Неужто я постарела и уже не так
привлекательна?