С чего вдруг должна отказываться?
В плане того, как добраться до дома, я всегда предпочту более комфортный вариант.
11. 10
Ещё одна неделя проносится незаметно.
Я упорно пытаюсь подготовить речь к конкурсу, но ничего путного не идёт в голову. Пишу, перечитываю и прихожу к выводу, что всё не то.
В университете чувствую себя одиноко. Помимо того, что каждый, кому не лень, треплется насчёт причины нашего расставания с Костей и его новой подружки, мне не хватает живого общения.
Ещё ходит слух, что Костя свалил на соревнования, и ближайшие две недели я могу преспокойно передвигаться по университетским коридорам.
Пока мне и без того везло, потому что занятия у нас проходили часто в разных корпусах и в разное время, но следующие месяца не станут такими щадящими. Пересекаться придётся чаще, потому что появятся общие совмещённые пары. Нужно успеть запастись стальными нервными клетками – с ними определённый дефицит.
Отчётливо, несмотря на все обиды, мне не хватает дружбы с Кариной.
Видимо, душе и телу сложно понять, что такое предательство прощать нельзя. Хоть мозг и пытается упорно втемяшить это им, пока терпит фиаско.
Сердце не на месте, стоит увидеть бывшую подругу в коридоре около нужной аудитории.
Карина выглядит, мягко говоря, расстроенной. За долгие годы нашей дружбы слишком изучила её вдоль и поперёк, чтобы эта грусть мгновенно бросилась в глаза.
Всё вокруг в одну секунду замирает и растворяется в пространстве, в том числе шумные разговоры студентов.
Внимание полностью концентрируется на Карине. Кажется, она ловит мой взволнованный взгляд слишком быстро, и оттого становится ещё грустнее.
Ну нет, так не пойдёт.
Беру всю силу воли в кулак и прохожу мимо бывшей лучшей подруги, вернув лицу выражение полного безразличия, а взгляду капли отвращения.
Как бы это не было сложно, мне абсолютно точно не нужно в очередной раз становиться ковриком для чужих ног.
Достаточно одного раза, чтобы больше никогда не захотелось подобного ощутить.
Занятия сегодня проходят слишком быстро, а после них меня снова задерживает Матвеев.
— О чём будем сегодня разглагольствовать? — спрашиваю, когда аудитория пустеет, а я оказываюсь возле преподавательского стола.
— О несанкционированном использовании должностного положения в собственных целях, — неожиданно ошарашивает меня Матвей Мирославович.