Я, пока не привыкла к нагрузкам, уже в восемь вечера просто валилась с ног и все, на что меня хватало - это принять душ и простирнуть свои вещи.
Почти всех, кто жил на станции, раз в неделю собирали в комнате отдыха личного состава на так называемую планерку. Меня же оставляли на рабочем месте.
«Вер, а почему меня с собой не берете?»
«Маленькая ты еще, сиди лучше и не высовывайся. А то заметят тебя мужики и проблем потом не оберёшься.»
По истечению второго месяца нашего добровольного заточения произошло событие, перевернувшее мою жизнь на "до" и "после".
Мой ад, из которого я до сих пор так и не смогла выбраться.
3. Глава 2
*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***
День начинался как обычно. Подъем, завтрак, чистка овощей. Ближе к обеду всех экстренно собрали в комнате отдыха, мне же велено было следить за приготовлением блюд. Уже накрывая столы к обеду, я ощутила легкую вибрацию, а потом где-то рядом взрыв.
Шок. Растерянность и паника.
Неверие в происходящее.
Прикрыв руками голову, сидела под раздаточным столом и молила Всевышнего о спасении.
Глупо.
Несомненно.
Снова вибрация и снова дрожь. Ощущение, что трескается льдина, на которой находится наша станция. Смотрю на стену, а там, как в замедленной съемке, расползается трещина.
И снова взрыв.
И снова тишина.
От испуга начинаю задыхаться. Текут слезы, а я их даже не замечаю.
Тишина.
Зловещая, давящая.
Не знаю того, сколько я так просидела. Постепенно, как сквозь туман и толщу воды до меня начали доходить звуки, крики и стоны.
Озираясь по сторонам, на четвереньках ползу к выходу. Туда, где все.
Дверь, что отделяет столовую от комнаты отдыха, заблокирована. А там, за ней, все залито кровью. Тела убитых взрывом, кровь раненых и ужас на лицах уцелевших. Комнаты отдыха персонала, в которой я так и ни разу не побывала, больше нет. Вместо нее бескрайнее пространство. Дикий холод, снег и темнота. Ночь.
Люди, толкая друг друга пытаются открыть дверь с той стороны. Крики о помощи. Мне что-то кричат, а я не могу понять. Из ступора меня выводит рука, испачканная кровью. Один из раненых в надежде достучаться до меня приложил руку к тому самому единственному зарешёченному окошку, оставляя кровавые разводы.
Кровь!
По коже пробежали искры, словно легкий разряд тока, заставляя ожить мое сознание.