Как угорелая начала дергать ручку от двери. Стоп. Нет, не так. Сквозь пыль и тусклое освещение мигала красным светом кнопка экстренного открытия. Но сколько бы я на нее не нажимала, эта чертова дверь оставалась закрытой.
От злости и понимания своего бессилия, резко, со всей силой саданула по ней кулаком. Тихий электронный писк и зеленый свет.
Получилось.
Из пятидесяти шести человек в живых осталось тридцать девять, восемь из них ранены. Остальные так и остались лежать там. Помочь им мы уже не могли.
Все, кого я знала, с кем работала плечом к плечу в течении этих двух месяцев остались там, за дверью! Их больше нет. Только память. И ужас от случившегося.
Сейчас, спустя почти два года, я задаю себе один и тот же вопрос.
Смогла ли я жить с мыслью о том, что у меня был шанс спастись? Просто развернуться и уйти от этой чертовой двери? Но! Всегда есть одно «но».
Я выбрала их. И пожалела. Нет, не себя, не их, а ситуацию, в которой оказалась.
Хотела ли жизнь меня этим сломать? Несомненно, но я выжила, выстояла, выкарабкалась…
*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***
Лестница на нижние уровни разрушена, лифты заблокированы. Медицинский блок на минус первом уровне, необходимых медикаментов нет и достать их не представляется возможным. Помочь раненым мы не в силах. Я видела, как медленно из них уходила жизнь. Обреченность в глазах. Это страшно. Очень.
Мы заперты в тесном пространстве: кухня, столовая, санблок. Связи с внешним миром нет, только надежда на то, что нас найдут.
Остались только мы. Я и они.
Они - здоровые крепкие мужчины.
Жертва и хищники.
Прошло десять дней. Раненых больше нет. Теперь они за дверью. А там холод. Могильный холод.
Еды при экономии хватит только на три – четыре месяца, баллонов с сжатым газом для варочных плит было намного больше. Беспокоила всех только котельная. Выхода из кухни к ней больше нет. Что-то очень тяжелое заблокировало дверь с той стороны так, что двадцать крепких и сильных мужчин не смогли ее сдвинуть даже на миллиметр.
Осталось лишь чувство обреченности и уныние.
Готовлю только завтрак и ужин, строго по одному блюду и по одной порции на человека. Иначе никак, еды не хватит. Не известно как и то, сколько нам еще предстоит ждать помощи.
К концу третьего месяца нашего вынужденного пребывания в стенах этой базы всех начала одолевать сонливость и апатия ко всему, было трудно даже подняться с кровати, чтобы просто попить воды.