Мы шли по улице в сторону
автомобиля.
- У нее все правильно было
установлено, - ответил я. - А на прошлой неделе случай, помнишь?
Парень хотел себе печень. По инструкции, как надо, а потом чуть не
умер от токсикации.
- Потому что дурак. Настоящая печень
не для функционала. Сложный орган, многофункциональный. Этому в
школе учат. У молодняка нет ни одного живого органа, они уже давно
функционируют не как биологические организмы. А все эти глаза,
почки, печень, которые покупают на черном рынке и потом натягивают
на себя - это развлечение, побрякушки. Сто лет назад людям было в
кайф вставлять в глаза микрочипы, а под кожу вшивать порты для
обмена информацией. Двести лет назад все ходили с ног до головы в
татуировках, цепях и кольцах. У каждого поколения своя мода. Может
быть, молодняку кажется, что так они становятся более
человечными?
Я пожал плечами.
- Моя, вон, недавно поставила себе
сердце, - продолжил Глеб, - Я ей говорил, дурочке, что сердце не
сможет функционировать, даже как запасное, потому что крови-то у
нее в организме уже как таковой нет. А она поставила. Несколько
дней ходила, развлекалась, показывала. Вот, говорит, настоящее
сердце, а не то, что у меня внутри. А где сердце - там душа! Книг
начиталась, значит, романтических...
Новое сообщение упало нам
одновременно. Перед глазом выскочила карта с расчетом маршрута. По
пустынной ночной улице на автомобиле - десять минут езды.
- Ночь будет беспокойной! -
пробормотал Глеб и зарядил в сигарету свежий картридж. Кажется, с
апельсиновым ароматом.
На этот раз мы спустились в подвал
жилого дома и в мутном ламповом свете, среди переплетений труб
наткнулись на группку молодняка. Все перепуганные и притихшие.
Я сразу заметил неподвижное тело,
лежащее под трубами в темноте. Активировал подсветку.
- Твоя очередь, - ухмыльнулся
Глеб.
Как к обнаженным девушкам - он
первый, а как в подвалах кого-то искать - это ко мне...
- Что случилось?
Пока молодежь тихо и сбивчиво
рассказывала, я подошел к телу.
У лежащего парня вместо лица
расплылась желто-зеленая вязкая каша с торчащими проводками,
свисающими бегунками. Куски искусственной кожи кое-где обгорели, а
еще свисали лоскутами возле ушей, с подбородка и висков.
Глаза-окуляры пытались сфокусироваться на мне. Челюсть шевелилась,
но из горла вырывались только сдавленные хрипы.