У Наташи был собственный автомобиль,
красненький, японский и праворульный. Мы с Гошей сели
сзади.
─ Мальчики, сначала на Нарвскую,
загрузим мое барахло, потом на Академическую. Часа два у нас уйдет,
ничего?
Она смотрела на меня через зеркальце
заднего вида. Я ответил, что ничего. Гоша спросил:
─ А вы одна живете?
Наташа была младше него года на
четыре.
─ С подругой, так дешевле. Нашли
недорогую двушку.
На улице была весна, из-за крыш
желтых Питерских домов выползали серые тучи. Люди бежали по
тротуару по каким-то своим делам. Я смотрел в окно, читал рекламные
объявления и горящие вывески. Мне хотелось холодного
пива.
─ …а в армии не комнаты, а кубрики!..
– что-то говорил Гоша, наклонившийся вперед, между передних
сидений. – В одном кубрике – шесть коек. Это, значит, двенадцать
человек, потому что койки двухярусные.
Наташа хихикала. Гоша был обаятельным
молодым человеком, сочетавшим в себе неподдельную простоту,
искренность и некий журналистский талант. То есть, умел болтать
так, чтобы никто не догадался, что он выдумывает на ходу.
Мы ехали около двадцати минут. Гоша
тараторил. Я смотрел в телефон, но никто не звонил и не писал. В
пятницу вечером обычно мне вообще никто не писал. Надвигались
пустые и бессмысленные выходные.
Наташа жила в старой панельной
пятиэтажке, на четвертом этаже без лифта. Вещей у нее было немного.
В узком пятачке коридора, под светом лампы лежали пакеты, коробки,
тряпичные узлы и перевязанные веревкой стопки книг. Я деловито
прошелся по квартире, заглянул в пустую комнату с желтенькими
обоями, на кухню, в ванную, где капал кран и плохо пахло из
унитаза. Под ногами скрипел старенький паркет.
─ В машину влезет-то? Две ходки
делать не комильфо.
─ Мальчики, все отлично! – сказала
Наташа. – Утрамбуем в чистом виде.
─ А где подруга?
─ На новой квартире. У нее свой
переезд.
Когда мы закончили, оказалось, что
свободным осталось только переднее сиденье, помимо водительского.
Гоша по-армейски вытянулся в струнку и предложил ехать
мне.
─ А как же ты?
─ Я на метро. Быстрее вас управлюсь!
– заверил Гоша.
Правда, когда мы приехали на
Академическую, Гоши все еще не было. Наступал весенний вечер,
солнце окрасило мир в серое, тучи тянулись с тыла, но небо над
головой все еще оставалось нежно-голубым. Я постоял у автомобиля,
закуривая горькую и наверняка последнюю сигарету. Я обещал
себе бросить курить сразу же после развода. Прошло три месяца, а
обещание висело в воздухе, как ему и положено, укоризненно
пощипывая подсознание.