ДАШИ. А если попросят? Или прижмёт?
ДАНЕРУН-ГУРЭ. Красный царь-на… с усами не спрашивал, а приказывал. А как в мир вторая сестра демократии, перестройка-на…, пришла, с нами никто ни о чём не говорил. Вот и стоит лоно демократии пусто. Теперь, даже если прижмёт, всё зависит от того, какова цена вопроса… Охо-хо. И этому непотребству мы от Белого царя научились…
Даши идёт мимо ширмы с урной. Мать и отец глядят ему вслед.
ДАНЕРУН-ГУРЭ (кричит вслед). Возвращайся с добычей. В Москву к Белому царю Рюрику за невестой поедешь-на…, там калым давать надо. Не забудь поклониться Шаман-камню – оберегу нашего рода и всего вагуннского племени. Помолись сынок Ухват-батыру, авось вспомнят про нас. Впрочем, (хитро улыбается) особо не усердствуй-на….
Сцена 3. Салон президентского самолёта – утро
В глубине салона занавес с надписью: «Президент Рюрик». Едва слышен гул двигателей.
В салон заходит пилот.
ПИЛОТ. Товарищи пассажиры, наш самолёт следует спецрейсом из Иркутска в Москву. Высота полёта 9000 метров, скорость 950 км/час. Приятного полёта.
Щёлкает тумблером. Салон освещается лампами дневного света.
В салоне Гвардин, Пионеров, Ежов, Малютин, Эст , Собакин, Рудак. Все в расслабленном состоянии.
Из-за занавесок слышен храп Рюрика. Оттуда появляется НЕВРОЗОВА Неля (смазливая девица 33-х лет).
НЕВРОЗОВА (прижимает палец к губам). Ш…ш. Кажется уснул.
Пилот подходит к Рудаку. Протягивает лист бумаги.
ПИЛОТ. Это вам. Срочно. Из Москвы.
Пионеров пытается выхватить бумагу. Рудак ловко отстраняется, бросается в кресло, читает.
ПИОНЕРОВ (плачущим голосом). Это не честно, товарищ Рудак. Что-там?
РУДАК. А кто начальник предвыборного штаба? (садится в кресло, читает) Господа! Это катастрофа. (делает эффектную паузу) У коммунистов 49,999% голосов.
ВСЕ. Да что же это такое!
ПИОНЕРОВ. Товарищи, без паники. Этот рыжий как всегда над нами издевается. В Иркутске повальная явка. 70 процентов наши. Сам губернатор меня убеждал.
ГВАРДИН. Витя, окстись! А что ещё он мог сказать, когда Папа после леткиенки чуть Богу душу не отдал на сцене. Скажи он иное, я бы его сам вот из этого…
Гвардин выхватывает из кобуры «стечкин». Неврозова вскрикивает и падает в обморок.
СОБАКИН. Вы это…, товарищ генерал от инфантерии, поосторожней. Возможна разгерметизация.
ГВАРДИН. О чём и мечтаю, чтобы вас всех здесь… Ладно, успокоились.