Максим пожал плечами.
– Не нужно. Сможешь объяснить, что ты делаешь в заброшенном доме? И почему ТАК боишься больниц?
У меня перехватило дыхание... Что ему сказать? Правду? Ложь? Сердце бешено стучит.
– Я могу приготовить ужин, – вместо ответа предложила я. – В благодарность.
– Договорились, – кивнул он, не настаивая. – Продукты в холодильнике. В душ сходить хочешь?
Приятное тепло разлилось по телу от одной мысли о горячей воде... Я не мылась с того самого дня...
– Да, если можно, – тихо ответила я.
Он показал ванную – маленькую, но чистую. Предложил свою футболку и спортивные штаны – мои вещи были грязными и окровавленными.
Под струями горячей воды я впервые за эти ужасные дни позволила себе расслабиться... По щекам непроизвольно потекли предательские слёзы, смешиваясь с водой. Антон. Мой любимый Антон. Я не могла поверить, что его больше нет.
Выйдя из ванной в одолженной одежде (футболка болталась как платье), я застала Максима растапливающим камин.
– Становится холодно, – пояснил он, заметив мой взгляд. – Осень.
Я кивнула и прошла на кухню. В холодильнике – минимум продуктов, но достаточно для простого ужина. Нарезала овощи, поставила воду для макарон.
Готовка успокаивала. Словно маленький кусочек нормальной жизни среди хаоса.
Максим молча наблюдал за мной, сидя за столом. Его взгляд ощущался физически – будто прикосновение... От его взгляда по коже у меня прошлись мурашки.
– Расскажешь, от кого бежишь? – наконец спросил он.
Я вздрогнула, чуть не выронив нож!
– Я не...
– Брось, – перебил он. – Свежая рана от стекла, испуганный взгляд, нежелание обращаться к врачам. Ты в бегах. Вопрос только – от кого?
Я сжала руки в кулаки, борясь с подступающей паникой. Соврать? Но зачем, если он уже всё понял?
– От людей, которые убили моего мужа, – тихо ответила я.
Повисла тишина, нарушаемая только потрескиванием поленьев в камине...
– Садись, – Максим кивнул на диван у камина. – Давай поужинаем, и ты расскажешь всё с начала.
За едой я рассказала ему ВСЁ. Про аварию, бегство с места происшествия, угрожающий звонок, убийство Антона, преследование... Слова лились потоком – словно плотину прорвало. Максим слушал молча, изредка кивая. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах что-то менялось, когда я говорила об убийцах.
– Они назвали имя? – спросил он, когда я закончила. – Этот человек, которому ты сбила сына?