Ястреб положил руку на стол, поиграл пальцами, на одном из которых сверкал большой квадратный перстень: черный оникс в рамке из мелких бриллиантов. Нахмурился и тихо бросил:
– Хватит! Халлас!
----- ✿(̆̃̃ღ✿}}>----- ✿(̆̃̃ღ✿}}>----- ✿(̆̃̃ღ✿}}>----- ✿(̆̃̃ღ✿}}>-----
Лиля
И этот туда же. Да за что они нас все так ненавидят? И иракцы, и курды, разделённые многовековой ненавистью, сходились только в одном: в ненависти к нам, ассирийцам. Наша истинная вера, из времен самого Христа, раздражала всех, включая более поздних христиан.
Единственный, кто нас защищал –это Саддам Хусейн. Правда, бабушка Иштар говорила, что у него были свои интересы. В основном, тесная связь с наложницами, многие из которых были ассирийками. Никто не знал почему, но Саддам очень любил незаконнорождённых детей от ассирийских женщин. Сам факт существования этих детей тщательно скрывался.
Начиная с 80-х годов Саддам очень боялся американцев. Тайные интриги уже раскачивали его трон. Поэтому моя бабушка испугалась. Она знала, что как только американцы ворвутся в Ирак, ассирийцам придет конец. Так и случилось.
Многие из наших тогда сбежали. Многих убили. Бабушка всегда плакала, когда смотрела новости по телевизору. Я тогда была маленькая, но ее слезы запомнила слишком хорошо.
–Как хорошо, что мы здесь, в нормальной стране, а не там, –шептала бабушка, прижимая меня к себе. –Мы здесь не дети шайтана, а просто этническая группа.
–Этническая группа, –повторяла я, заучивая трудные для ребенка слова.
–Хватит, Ахмад! –повторил Насер уже громче. – А теперь послушай меня, сын. Вот как всё будет: ты начнешь ее уважать.
–Не буду! –вспыхнул Ахмад и вскочил, опрокинув стул.
–Будешь! –Ястреб поднялся и оперся кулаками о стол. –Пока ты в моем доме, будешь делать то, что скажу.
–Это и мой дом тоже! –не уступил ему сын. –Крышей над головой меня попрекаешь? Из-за грязной свиньи? –он схватил со стола стакан с ледяной водой, подбежал ко мне и выплеснул воду мне в лицо.
–Ах ты гад! –вскрикнула я и вскочила со стула. Рула закричала. Дети громко заплакали. Жены Насера подхватили детей, отбежали в угол столовой и встали рядом с охраной.
Мои глаза немедленно покраснели и воспалились. Я очень чувствительна к воде. И хорошо знаю, что она бывает чистая и живая или мертвая и сухая. Да, именно сухая, как ни странно это звучит. Иногда мне казалось, что такая мертвая вода состоит из твердых, как камешки, кристалликов. И если приходилось ею умываться, мои глаза становились красными, пересыхали и болели несколько дней подряд. Вода, что выплеснул на меня Ахмад, колола, как битое стекло. А обида жгла, как огонь.