Также он нашёл немало подтверждений тому, что маги прошлого
частенько путешествовали по мирам, в то время как современники
Афанасьева заговорили о межпространственных путешествиях только
сейчас, когда к ним пришли демоны. Кстати, ходили легенды, что
многие твари, обитающие на нижних ярусах академии, были привезены
из других миров. Хотя здесь могут быть и ошибки перевода, ведь язык
претерпевал немало изменений. Например, "перенос твари из нижнего
мира" может значить что угодно – как найденный озлобленный дух,
затаившийся где-то в глубоких пещерах, так и буквально тварь из
другого мира.
Поэтому, когда Афанасьев дорвался до возможности самому выбирать
испытания для учеников, он, решив не мелочиться, выбрал самое
страшное, древнее и опасное существо, какое только мог найти из
архивных описей академии. А в катакомбах содержалось действительно
много страшных существ.
У полковника чесались руки. Наконец-то он исполнит свои давние
мечты!
В трактате «О Великом Пространственном Спруте», было множество
информации о самом таинственном существе из катакомб, и о том как
им управлять. Существо это было древнее и коварное, однако сотни
лет изучения дали свои плоды, позволив обезопасить окружающих от
влияния твари и от её разрушительной мощи. Казалось, что древний
маг Игнатус, который, собственно, этот трактат и написал (а судя по
трактату, он и пленил это существо), будто занимался дрессировкой
этого спрута. И так уж вышло, что при смерти Игнатуса спрутом
больше никто не занимался. Хотя не ясно неизвестно почему. Либо
из-за того, что не могли с ним управиться, или просто никому не
было дела до многорукого монстра.
Но слава Игнатусу, инструментарий был описан довольно чётко. Как
бы это не звучало смешно, но общение с монстром осуществлялось
посредством детских музыкальных инструментов. В ход шли серебряные
колокольчики, дудочки, бубен и трёхструнная гитара. Игнатус учил
Спрута подчиняться себе посредством различных мелодий. Так уж
вышло, что у полковника Афанасьева был идеальный слух, и в
подростковом возрасте, до отправки в Муромскую Академию, он
увлекался музыкой. И если бы не влияние его родного батюшки, что
был из древнего военного рода, то матушка бы обязательно отдала его
в консерваторию, и быть тогда полковнику Афанасьеву не бравым
воином, а пианистом.