Мы со Светланой Николаевной добрались до служебного лифта,
пройдя сквозь две служебные же двери, и воспарили на третий аж
этаж. И чего все так боятся этого центрального офиса? Как будто
всадников Апокалипсиса было пять, и он как раз пятый. Прошли по
недлинному коридору до приемной, но такой, современной, где нет
трех тамбуров для ходоков. Просто отворотка с центрального прохода
влево, там легкий белый столик, полки и стеллажи с оргтехникой и
бумагами, а в центре всего этого сидит ароматный цветок прерий с
надписью «Помощник», лежащей поверх как минимум четвертого размера
груди. «Ароматный» – потому что от помощника попутным кондиционером
донесло такой плотный шлейф чего-то сказочно-восточного, что
перехватывало дыхание. «Прерий» – потому что ни на скандинавов, ни
на африканцев помощник не походила вовсе. Вот гордый округлый анфас
и бронзовый оттенок скул и напомнили мне читанные в детстве книги
про индейцев.
-Света, в чем дело?
-Господин из центрального офиса к Сергею Павловичу, Бадма
Норсоновна!
Эва как, куда там Чингачгукам. Тыва? Бурятия? Нос только
длинноват для тех краев. Видать, не обошлось без какого-нибудь
заезжего Буратины...
-Вынуждена просить несколько минут подождать, срочное совещание.
Чай, кофе?
-Чай черный без сахара, пожалуйста.
Я решил – хоть чаю приличного попью, раз такое дело. Кофе
никогда не любил, разбираться в отличиях латте от американо меня
даже МакДональдс не научил, прочие рафы на лавандовом отваре тоже
как-то прошли мимо. Чай в этом плане привычнее. Как говорится, и в
пир, и в мир, и в добрые люди. И в не очень добрые тоже,
кстати.
-Света, свободна!
-Да, Бадма Норсоновна!
В закутке нас осталось трое – я, цветок прерий и какая-то
бесовская машина, которая, стоило Бадме ее погладить по крупу, тут
же принялась фыркать и плеваться кипятком. Наплевала полный
чайничек, который мне и установили вместе с чашкой на блюдце прямо
на край низкого столика, что нашелся чуть правее, в окружении пары
кресел .
-Конфеты, мороженое, закуски, чуть-чуть коньяку?
Все это вылетело из Бадмы Норсоновны на одном дыхании, привычно,
как протяжная песнь степей. Я чуть чайник не выронил от
неожиданности коньяка. Вот уж кого-кого, а его-то я тут точно не
планировал встречать.
-Благодарю, только чай.
В этом плане прав был бессмертный Владимир Семенович, таким
только дай волю. Так что «нет, ребята-демократы, только чай».