Проклятье!
***
... Я долго сомневался, не зная, что
же решить. С одной стороны, воскрешение союзников и жёсткие условия
Шазарат, а с другой — крысолюды, чьи жизни для меня ровным счётом
ничего не значат, но при этом для меня важно, что со смертью шамана
я перестал считать этих существ врагами. К тому же не хотелось
убивать тех, кто не может дать сдачи. Однако ближе к вечеру из леса
вернулись крысолюды-охотники. Девятеро — с уровнем угрозы от трёх
до четырёх. Их появление всё и определило, я решил действовать, и с
наступлением ночи, когда всё племя, кроме тройки часовых, уснуло,
пополз к ярангам, тёмными конусами, выделяющимся на фоне звёздного
неба.
Сложнее всего было разобраться с
часовыми. Двигаться приходилось очень осторожно, так чтобы чуткие
крысиные уши меня не услышали, а нос — не учуял. Было бы куда
труднее, если часовые ещё и подстраховывали друг друга, но
крысолюды чувствовали себя тут хозяевами, что и погубило
дозорных.
Дальше я пробрался в ярангу, где
спали охотники, и прирезал всех одного за другим.
«Хорошее начало», — шелестит
голос Шазарат, — «но не стоит останавливаться на
достигнутом».
Нет, с меня хватит.
«А как же твои союзники? Не
забыл?»
Даже они не стоят того, чтобы убивать
беззащитных.
«Посмотрела бы я на тебя, если бы
вместо орка и эльфийки тебе пришлось бы возвращать с того света
собственных жену и детей».
То есть у меня есть семья?
«Была. Когда-то давно», —
хихикнув, богиня теней продолжает: — «Но ты ведь всё равно
ничего не помнишь».
И это хуже всего — не понятно где
ложь, а где — правда.
«Правда в том, что здесь и сейчас
ты мой эмиссар, поклявшийся мне в верности. И я приказываю тебе —
прикончи их всех!»
Молчу, колеблюсь, стоя посреди трупов
крысолюдов-охотников. Она — богиня. Захочет и сделает со мной всё,
что угодно. Вроде, я должен подчиниться её воле, но почему-то не
могу решиться на убийство остальных крысолюдов.
«Прежний Руам сделал бы всё ради
достижения цели», — слышу ехидный смешок Шазарат.
Что значит «прежний»? Что ты имеешь в
виду?
«Ты ведь слышал голос эльфийки
прежде, чем выстрелить в духа шамана».
Значит, мне всё-таки не
послышалось... Но причём тут это?
«Притом, мой тёмный эмиссар, что
души эльфийки и орка заключены в твоём браслете. Я не могла их
воскресить, но мне подумалось, что ты захочешь вернуть их к жизни
так или иначе. Вот и заперла их там, чтобы у тебя была
возможность...»