Я мысленно похвалил медсестёр: Какие же они душки и молодцы.
Через некоторое время я всё-таки набрался сил и заговорил с одной
из них
На мой вопрос какое сегодня число от самая моложавая медсестра
ответила, что сегодня 15 июля 1978 года.
— Если тебе что-то нужно, то ты не стесняйся и говори. Утку или
или подушку тебе поправить кушать Пока тебе нельзя, всё необходимое
твой организм получает через капельницу
Мне очень захотелось отблагодарить этих женщин за отзывчивость и
сердечность,судя по рассказам старших, не часто такое
встретишь.
И я пообещал себе, что привезу им фруктов после выписки.
Они помогали друг другу, не уклоняясь и не перекладывая на
других более сложную работу или неприятную.
Такое поведение на работе нужно поощрять.
А вот на следующий день пришла совсем другая смена.
Только тут я вспомнил про человеческий фактор.
Вроде бы одна страна, одна столица, одна больница, один
главврач, одна работа, а оказывается, что исполнять ее можно
по-разному.
Людям в новой смене будто подменили души и мозги. Никого не
допросишься, ничего не узнаешь.
На просьбы ноль внимания, будто и нет никаких больных. Они не
торопясь с большой неохотой выполняли назначения врачей
Зато сами все ходили с руками в карманах халатов, словно перед
тобой минимум будто заведующая отделением, а не медсестра.
Все такие деловые, особо лысый молодой мужик, от которого
постоянно разило дешевым табаком. Похоже на то, что он курил свою
приму прямо отделении, в комнате для медсестер.
Одной пациентке он нагрубил, когда та о чем-то попросила. Было
далеко и я расслышал только ответ медбрата:
— Глаза бы мои вас не видели, как же вы все остонадоели со
своими хотелками! Хрен тебе, перетрешься. Тут тебе не санаторий и
не дом отдыха.
Он ушел и больше к ней не подошел.
Меня это очень злило. Ладно я — могу потерпеть, но бабушкам
после операций было тяжко.
Около меня лежала одна такая пожилая, немощная женщина.
Ей очень долго не несли капельницу и мне пришлось вмешаться.
Когда мимо в очередной раз фланировала медсестра, я громко
подозвал ее.
— Чего тебе? — бесцеремонно обратилась она ко мне с недовольной
гримасой.
— Если ты сейчас же не принесешь капельницу и не поставишь вон
той больной, — я кивнул в сторону бабушки, дожидается внимания уже
третий час, — то я сорву к едреней фене все эти гребные трубки и
сам схожу к главврачу за капельницей.