Я чувствовал себя уже хорошо. И лечащий врач разрешила мне
прогулки. Еще через пару дней.
Следующим палату покинул прибалт, с которым мы много болтали. Ну
как болтали. Он часто был не многословен и медлителен и паузы в
разговоре заполнял я. Его это вполне устраивало.
В Литве на недалеко от Каунаса на трассе под названием Неманское
Кольцо раньше регулярно проводили соревнования по кольцевым
автогонкам, но после реконструкции передали ее мотоциклистам.
Он подкупил меня своим обещанием съездить в Латвию на
соревнования на Рижское кольцо Бикерниеки и прислать фотографии
оттуда. Мы обменялись почтовыми адресами.
Мы с ним нашли язык не только по теме литовских гонщиков, но и
осуждали полу запрещенный, полулегальный хард-рок. расставались,
как добрые приятели, несмотря на разницу в возрасте почти в десять
лет.
Он подкупил меня своим обещанием съездить в Латвию на
соревнования на Рижское кольцо Бикерниеки и прислать фотографии
оттуда. Мы обменялись почтовыми адресами.
Немногословного пациента из Полтавы перевели в другое отделение.
У него начала скапливаться жидкость в животе. Мы пожелали ему
скорейшего выздоровления.
В этот же день вечером мой лечащий врач сообщила, что меня
завтра выписывают.
Это известие сильно взволновало меня. Ведь я знал, что мне
предстоит визит в милицию, а самое главное первая встреча с отцом,
после всего произошедшего.
* на вкладке "Доп.Материалы" есть минутное видео той самой гонки
1948 года, Гран При Монако, где на 0-36 князь Игорь Николаевич
Трубецкой проезжает на машине под номером "36"
В этот же день мой лечащий врач вечером сообщила, что меня
завтра выписывают.
Это известие сильно взволновало меня. Ведь я знал, что мне
предстоит визит в милицию, а самое главное первая встреча с отцом,
после всего произошедшего.
Как и все в нашей жизни, гонка —
это
компромисс со смертью.
Айртон Сенна, бразильский
автогонщик,
трёхкратный чемпион мира
«Формулы-1»
Многоквартирный семиэтажный дом в котором я жил населяли самые
разные семьи. Среди жильцов можно было встретить представителей
всевозможных профессий от простых рабочих до ученых академиков.
Почти все дети, подростки юноши и девушки школьного возраста из
этих семей ходили со мной в одну школу.
Многие одноклассники были моими соседями, если не по дому, то по
общему двору который был образован четырьмя жилыми здания, стоящими
в форме квадрата.