— Вас проводить
в комнату?
— Да я сам
дойду...
— Давайте я все-таки
провожу, мало ли заплутаете.
Я кивнул, и последовал
за трактирщиком наверх. Кажется он пробурчал себе под нос
что-то навроде «лучше знать, где наблевано», но полной
уверенности не было, так что я решил
не переспрашивать. Нагрузился я сильно. Меня мутило
и шатало, а подъем по ступенькам превратился
в настоящее восхождение. Мой поводырь тем временем начал меня
расспрашивать.
— А вы, господин, откуда
будете? Какими судьбами к нам забрели?
— Ссс севра... — чертова
икота испортила мой ответ, — С севера я,
из маленькой деревни. Энто там, за Серебряным хребтом,
две недели пути...
— Шутки шутите, но ладно,
дело ваше. Вот ваш ключ. Доброй ночи.
Он ушел и я остался
наедине с тяжелой дубовой дверью у дальней комнаты
на втором этаже. Целую вечность я пытался попасть ключом
в малюсенькое отверстие замка. Во на кой хер вообще
замок, вешать, а? Засов с другой стороны и все. Так,
Тэмиель, соберись, еще разочек... Твою мать, теперь ключ выронил.
Встав на колени, я нашарил рукой ключ, и, припав глазом
к замку, все-таки удосужился открыть его и ввалился
внутрь, едва сохранив равновесие.
Скромненько. Не знаю, чего
я ожидал. Только две кровати и стол промеж ними.
На двери с другой стороны и правда был засов,
но сама дверь была так перекошена, что задвинуть доску
в паз было невозможно, а при мысли о ковырянии
в замке меня замутило еще сильнее. Да, основательно же
я нажрался. Прям как отец. Противно от таких мыслей,
но ведь дети всегда страдают от пороков родителей,
а нередко и сами их перенимают. Верно? Или нет. Лень
думать. Все кружится. Сумка отправилась под стол, замок
я запнул под кровать, и, не раздеваясь, рухнул
в кровать. Завтра найду Сеппеля и все выясню. Проснусь
и сразу побегу его искать. Ой нет... Лучше пойду.
Но быстрым шагом. А для начала я немного полежу,
пока все не перестанет прыгать перед глазами. Да... Вот
перестанет мутить — и сразу пойду. А сейчас можно
и прикорнуть. Да что же так крутит-то, а? Сколько
я выпил-то? Один, два, и четыре сверху... Изрядно...
Больше так не буду. Все. Не притронусь больше.
Больше — никогда!
***
Я разлепил один глаз,
и увидел небо, и розовые облака. Закатное солнце красиво
озаряло весь небесный свод, расписывая его чуждыми для Ваас’омниса
красками. И все было бы прекрасно, если бы свет
не впивался в череп, как острые иглы, до самого
затылка. Страшная жажда. В ушах били молоты, голова кружилась
и раскалывалась. Меня трясло и знобило,
а во рту ощущался привкус желчи и рвоты. Все тело
ломило, и мышцы едва реагировали, при попытке пошевелить
конечностями. Похмелье, заклятый и непобедимый враг моего
отца, вот мы и встретились! Ты победило!
А теперь молю, сжалься! Пощады!