- Живы, но стали чуть беднее, - ответил я вместо
Септимия-младшего, и хлопнул по сумке, куда сложил всё их ценное
имущество. Кошельки, браслеты, амулеты и ножи. Последние, пожалуй,
ценнее всего остального вместе взятого - любой металл в этом мире
дорогой, а годный на ножи - особенно.
А дальше мы просто говорили ни о чём и обо всём сразу. Я
рассказал пару анекдотов из будущего, переделав их так, будто это
случилось с рабами в поместье отца. Ну, а про животных просто
рассказываю как есть. Я местного прямолинейного юмора, вроде
"Аполлинарий, врач и раб императора Тита, отлично тут посрал"
(exp.: граффити в
Помпеях), не понимаю, так что даже не пытаюсь шутить
как все, но выбираю вечные темы из "низкого" юмора, вроде таких:
крокодил пообещал выполнить любое желание волка, а тот попросил,
чтобы у него член стал до земли. И крокодил откусил ему ноги.
Очень зашло. Старший и младший Октавии ржали как кони.
Я велел поселить нас с Анной в одной комнате. Я ещё мальчик,
репутацию её не испорчу. Но на самом деле мне нужно было сказать ей
одну важную вещь:
- Больше не используй найденный нож без ооочень, ооочень веских
причин, - сказал я ей тихонько, когда мы остались одни.
Забыл рассказать вам об одной особенности местного этикета. С
мечом в гости к приличному римлянину не ходят. К неприличным можно
и даже рекомендуется. Ну, чтоб он знал, что его сейчас будут
убивать - именно так и воспринимается посторонний с мечом в твоём
жилище. Так что мечи мы оставили, а вот к ножам здесь отношение
вполне лояльное. Носи хоть на пиру. Местные, не будь дураки,
наделали себе тааакииих ножей, что их короткостволы, то есть
гладиусы, нервно курят в сторонке. Кстати, мой меч тоже не
полновесный, чуть длиннее пугео, но из уважения к хозяину снял,
конечно.
- Заметил жадность префекта? - спросила она, подтверждая мою
версию.
- Да. И в ауре полыхнуло как у наших солдат, когда они про клад
на дне моря узнали. Да и глаза светились желанием, - сказал я то же
самое, но более развёрнуто.
- Вернуть тебе?
- Нет. Пусть будет у тебя. В моих руках это просто резная кость,
а ты можешь пользоваться, - вот об этом я сожалел. Хотелось с
поэкспериментировать с артефактом, но не могу. А через указания
Анне - это вовсе не то.
Зато, теперь мы точно знаем, что для одарённых, в отличие от
всего обыденного, эта резная кость опасна. Гней Тернеций испугался.
Анний Тулий возжелал. Мы это заранее обсудили, когда пытались
понять, что за нож. Я решил, что при первом же удобном случае Анне
следует применить нож к враждебно настроенному одарённому - не на
себе же испытывать. Кто ж знал, что Игнифер так отреагирует?