После стандартных приветствий нам было предложено присесть в обитые нежным шелком кресла. Я приглашение приняла, Жорж же предпочел стоять истуканом у распахнутого окна. Бедолаге пришлось дважды чинить свой автомобиль, прежде чем мы сюда добрались. Молодой слуга принес лимонад и поставил на низкий столик. Там же чуть позже очутились пирожные с кремом и взбитыми сливками. И только после оказанного внимания и гостеприимства заказчица приступила к рассказу.
— Леди, что вас тревожит? Пожалуйста, расскажите нам все по порядку, — произнесла я, глядя на Светлоликую.
Интересно, в какой части головы рождаются все ее истории.
— Прошу вас, не нужно формальностей. Называйте меня просто Сюзанной, — отмахнулась писательница. — Я ведь так молода.
Сама она смотрела не столько на меня, сколько на Жоржа. Вервольф это просек, но совершенно не почувствовал себя неуютно. Что поделать, оборотень привык к вниманию к своей персоне со стороны женщин. И всячески этим пользовался.
— Так что вас тревожит, Сюзанна? Доверьтесь нам, расскажите все, — спросил вервольф. Он ослепительно улыбнулся писательнице.
У Светлоликой перехватило дыхание и она, продолжая сидеть, подалась вперед. В глазах женщины промелькнуло желание.
Убью волчару.
Вот как выйдем отсюда, так сразу и убью, после отвезу тушку Жоржа начальству и пусть Ричард что хочет, то с телом оборотня и делает. Все потому, что именно после этого вопроса целых полчаса мы слушали проблемы, волнующие Светлоликую. Она успела пожаловаться на головную боль, прострел в пояснице, солнечную погоду, нерасторопную горничную, врагов-завистников и драгоценных подруг, которые тоже могли стащить рукопись.
Слышав наконец-то нужные мне слова, я вклинилась с вопросом:
— Когда это произошло?
— Три дня назад. Или неделю…— обозначила сроки писательница.
— Вы не прикасались к ней несколько дней? В поиске нужного момента? — осенило меня.
— Я устроила себе отдых. Мозги закипают, знаете ли, — пояснила дамочка, с интересом отслеживая передвижение Жоржа.
Надо заметить, что вервольф тоже устал от жалоб заказчицы или же почувствовал мой мысленный посыл его прибить. Он принялся мерить шагами расстояние от меня до окна и обратно. Не пойму, неужели три шага туда и три обратно плохо запоминаются у любвеобильного холостого оборотня.