— Профессор… — начал было тот, и в его голосе слышалось такое
отчаяние, что я почти почувствовал, как мир вокруг него, кажется,
начинает рушиться, а под ногами проваливается пол. Так что решив не
дать бедняге довести самого себя до инфаркта, я остановил того
жестом руки. Все-таки, это я главный зачинщик этого
«беспредела».
— Я провёл экстренную операцию, — спокойно, насколько это было
возможно, сказал я. — Осмотрев пациента, я поставил диагноз: разрыв
пищевода. Состояние было критическим, свободных хирургов не было, а
пациент не мог ждать.
Отчитался я и замолчал, ожидая криков, воплей и увольнения. Где
это видано, чтобы только закончивший интернатуру врач, еще совсем
зеленый ординатор, собственноручно проводил операцию, так еще и без
присутствия опытного хирурга? Я сам как профессор мог понять, к
чему такое геройство может привезти. Насмотревшись сериалов легко
думать, что хирургия – это скальпелем кожу порезать и что-то там
иголочкой позашивать, а ведь на самом деле это невероятно
кропотливый труд и опыт, накопленный годами, если не десятилетиями
практики и выученной теории. А неопытный хирург, схватив скальпель,
может просто-напросто убить человека. Так что я был готов к
немедленному увольнению и выговору.
Однако профессор Тайга молчал, а глаза его внимательно изучали
меня. А потом он прошёл мимо… Мимо меня, мимо Танаки и подошёл к
окну, вглядываясь куда-то вдаль. Мы с Танакой проследили за ним
взглядом, а профессор, не оборачиваясь, бросил:
— Каково состояние пациента?
В голове сразу всплыл ехидный ответ: «Профессор, пациент жив и
здоров, передает вам привет и просит автограф!». Но я, конечно же,
прикусил язык. Сарказм — оружие тонкое, и в руках
ординатора-недоразумения перед лицом профессора, похожего на
разгневанного сёгуна, оно мог легко превратиться в ритуальный нож
для сеппуку. Причем моего. Так что место этого я выдавил из себя
самое нейтральное, самое пресное, что только смог найти в закоулках
своего нового японского лексикона:
— Пациент стабилен. Переведен в реанимацию. Все жизненные
показатели в норме.
Профессор Тайга медленно кивнул. Его взгляд, холодный и
проницательный, изучал меня, и казалось, он видит меня насквозь, до
самых костей, до самых потаённых мыслей и переживаний.
— Я слышал, что на КТ времени не хватило, а эндоскопист
толком-то ничего и не увидел, — все еще глядя в окно, проговорил
профессор, а затем тихо добавил: — Ты настолько уверен в своем
диагнозе?