— Отжим на аорту, — голос Тайги был абсолютно спокоен.
Я тут же наложил зажим, перекрывая главный сосуд. Тайга взял
скальпель и вскрыл аневризматический мешок. Я мгновенно сунул в
полость отсос, убирая остатки тёмной крови.
— Вот, смотри, — он ткнул инструментом в стенку сосуда. —
Расслоение. Стенка истончена, как мокрая папиросная бумага. Ещё
пара недель, и он бы не дошёл до своей антикварной лавки. Стал бы
сам частью антиквариата.
Тайга работал быстро и чётко. Иссечение поражённого участка
аорты, удаление деформированного клапана. Я же готовил протез,
состоящий из искусственного клапана и синтетической
трубки-аорты.
— Нить, — бросил Тайга, и медсестра моментально вручила ему
инструмент.
И тут начался самый кропотливый этап. Вшивание протеза. Сначала
шло кольцо клапана. Десятки П-образных швов на специальных
прокладках, чтобы не прорезать нежные ткани. Каждый стежок должен
был быть идеальным. Любая неплотность — и после запуска сердца
кровь хлынет, как из прорванной плотины.
Тайга накладывал швы, я ассистировал, затягивая и срезая нити.
Мы работали в полном молчании, понимая друг друга без слов. Он
делает прокол, я подхватываю иглу. Он формирует узел, я готовлю
ножницы. Это был тот самый профессиональный тандем, о котором
мечтает каждый хирург. Я знал, какой инструмент ему понадобится в
следующую секунду, он знал, что я подам его под нужным углом. Я
видел, как он ценит мою помощь и то, что не нужно отвлекаться на
объяснения.
Затем пришла очередь коронарных артерий — тех самых сосудов, что
питают само сердце. Их нужно было аккуратно вырезать из удалённого
участка аорты, как крошечные окошки, и вшить в отверстия,
проделанные в новом синтетическом протезе. Ювелирная работа, не
иначе. Одно неверное движение, и можно нарушить кровоснабжение
сердца.
— Микропинцет, — кинул я медсестре, видя, что Тайга уже
заканчивает предыдущий манёвр. Он благодарно кивнул, не отрывая
взгляда от операционного поля.
Когда и этот этап был завершён, оставалось пришить дистальный
конец протеза к здоровой части аорты.
— Снимаем зажим, — скомандовал Тайга.
Я медленно ослабил давление. Сердце начало наполняться кровью,
розоветь. Анестезиолог внимательно следил за мониторами.
— Готовим дефибриллятор.
Часто бывает, что после такой остановки сердце не может
завестись само. Оно в фибрилляции, то есть хаотично подергивается,
но не качает кровь. Ему нужен мощный электрический, так называемый,
«пинок», чтобы поставить на место и перезагрузить систему.