— Видишь, — пробормотала Петунья Дурсль, протягивая руку и
обводя невесомым жестом пластырь, — вот тут, у самых корней волос.
И на самом деле ссадина не такая огромная. Не пугайся.
Но Гарри и не был напуган. Он был в ужасе.
Поттера выписали через четыре дня. Все это время он старался
вообще не думать о том, что с ним происходит. Удавалось с трудом,
но Гарри очень старался.
Тяжелее всего стало при выписке, когда тетя помогала одеваться,
а потом под руку, как немощного, вела к машине. И вид моложавого
высокого мужчины, в котором Вернон Дурсль узнавался лишь отчасти,
лишь сильнее расшатал и без того слабые нервы Поттера. В итоге в
доме родственников Гарри рухнул на кровать и накрылся одеялом,
прячась от внешнего мира. Но Дурсли к этому отнеслись буднично,
будто ничего иного не ожидали.
Пролежав не меньше часа неподвижно, Поттер все же поднялся и
осмотрелся. Если в больнице его деятельная натура будто ушла в
спячку, то дома любопытство подняло голову и требовало
объяснений.
Комната была мало похожа на ту, в которой Гарри проводил
каникулы. Другие обои и шторы. Другая кровать. Как и шкаф, и полки,
на которых больше книг, чем когда-либо было у Поттера. На столе
высилась стопка учебников, на стуле висел яркий желтый рюкзак. И
даже в полумраке было видно, что он слишком новый и какой-то
девчачий.
Тряхнув головой, надеясь, что в ней появится хоть одна мысль,
Гарри тут же чертыхнулся, когда на глаза упали длинные пряди
волос.
Кое-как добравшись до шкафа и надеясь, что в нем, как и в
прежнем, есть зеркало, Гарри распахнул дверцу. В отражении
появилась перепуганная девушка в светлом платье с огромными
пронзительно-зелеными глазами. Волосы девушки на глазах вставали
дыбом, как наэлектризованные, и от них во все стороны разлетались
золотистые и изумрудные искры.
— Как подобное могло произойти?.. — пробормотал парень, но
закончить фразу не сумел. Голова взорвалась от столь сильного
спазма боли, что Поттер не удержался на ногах, свалился на пол и
потерял сознание.
Она очнулась там, где упала. На полу, у распахнутого шкафа.
Прошло, видимо, не так много времени, раз никто не поднял панику,
но для девушки будто пролетели целые дни и месяцы.
Она помнила все, что с ней случилось. Обе свои… жизни?
Генриетта обдумала это слово, поднимаясь с пола и перебираясь на
кровать, и согласно покивала.