Это было две недели назад.
С той самой ночи Кира не спала. Она панически боялась заснуть, лежала в своем углу и таращилась в темноту, пока не наступало «условное утро», и автоматика не врубала освещение. Несколько раз она слышала, как кто-то приходил извне, лязгая металлической дверью. А потом раздавалось пыхтение и возня. Видимо, экипаж транспортера еще днем высматривал себе хорошеньких арестанток, чтобы ночью безнаказанно попользоваться ими. Да и сами пленницы, судя по вздохам, были не прочь.
Но Киру больше не трогали.
За это время ее кожа покрылась корочкой грязи, волосы слиплись и теперь висели сосульками, а тюремная роба пропиталась пóтом и липла к спине. Все тело чесалось. Голова тоже. Кира была уверена, что нахваталась не только вшей, а и кое-чего похуже. Чего именно – думать не хотелось, но дурацкие мысли навязчиво лезли в голову. Особенно по ночам.
Желудок, не привыкший к протеиновым пайкам, постоянно болел. Безумно хотелось есть, спать и помыться. Или все то же самое, но в другой последовательности.
На четырнадцатый день гул, шедший из реакторного отсека, изменился. Это означало, что транспортер включил дополнительные двигатели для торможения. А еще это означало конец перелета.
Они прибыли в пункт назначения.
День назад
Ллур, галактика Эреброс
Так называемых «невест» доставили днем, когда тусклое солнце только-только начало подниматься над верхушками скал.
Грузовой транспортер с ободранной на боках изоляцией, сквозь которую поблескивал металл обшивки, завис над Ллуром, не входя в атмосферу. Старая развалюха просто не выдержала бы перегрузок, если бы попыталась это проделать.
Сообщение о прибытии пришло на приемный пункт космопорта как раз в тот момент, когда там находился Хорган.
– Вовремя, – он отложил в сторону документы, которые занимали его последние полчаса, и посмотрел на барометр. Минус тридцать – обычная температура для этого времени суток и года. Потом обернулся к помощнику: – Рубан, отправь за ними аэрогриф и организуй встречу. И постарайся, чтобы на космодроме в это время никто не ошивался.
Последнюю фразу командор произнес с особым нажимом.
– Боитесь беспорядков, сэр? – понятливо хмыкнул Гарт Рубан, набрасывая на плечи меховую куртку.
– Боюсь, прибытие этих дам взбудоражит и без того беспокойные умы наших друзей. К тому же вряд ли нам прислали выпускниц пансиона для благородных девиц. Так что для всех будет лучше, если первая встреча пройдет под строгим контролем. Действуй, как договаривались. В шесть часов вечера все должны быть в ратуше.