— Там была безобидная водичка.
— Разумеется. Именно это и покажет
анализ, — согласилась Грабина. — Вскоре результаты будут у нас на
руках и послужат доказательством в суде.
— Мы бы хотели разойтись по
примирению сторон, — прямо сказал адвокат. — Андрей Шмаков —
излишне эмоциональный молодой человек, сломавшийся под грузом
неприятностей, которые на него обрушились в последние дни. Он не
осознавал себя и был в состоянии аффекта после оскорбления.
— Аффекта? Скорее невоспитанности и
вседозволенности. Копию записи я отправлю юристам клана, как только
будет бумага с результатом анализа…
Голос Грабиной был столь выразителен,
что, даже не видя ее лица, я понял: она всячески намекала, что
миром решить они не против, если предложат откупные достаточных
размеров. Понял это и присланный юрист.
Дальше пошла беззастенчивая торговля,
поскольку представитель Шмаковых прекрасно понимал, что после
сообщения юристам клана Живетьевых, Шмаковы останутся без штанов,
то есть потеряют очень и очень много. А Грабина с Фурсовой
понимали, что при вмешательстве сверху они получат они лишь малую
часть выплат, причем только вторая. А первая получит что-то, только
если не станет сообщать начальству. В противном случае ее ждет одна
лишь устная благодарность, и то не факт — очень уж занята была
Арина Ивановна в последнее время. Ей точно было не до мелких
разборок, где была задействована второстепенная представительница
второстепенного рода, входящего в ее клан.
Наконец сумма была согласована, и
попытка часть из нее заплатить алхимией провалилась, поскольку
Грабина тоже оказалась в курсе особенностей шмаковских зелий и
предпочитала с ними не связываться. После подписания документов
юрист убыл и девушки наконец засобирались домой, не переставая
обмениваться впечатлениями об удачно проведенной сделке. Фурсова
уже совсем отошла от ужасного происшествия и вовсю радовалась
жизни.
Я глянул на часы: пришло время ехать
на Полигон, а Олега до сих пор не было. Пришлось ему звонить и
напоминать.
— Совсем забыл, — с огорчением сказал
он, прикрыл телефон рукой и сказал кому-то: «Одну минуту, выйду для
важного разговора», через пару секунд хлопнула дверь, и он
продолжил: — Я опять у Лихолетова, сам понимаешь, от него
проблематично вырваться. Мы уже почти все согласовали, остались
мелочи, но с этими мелочами он мне мозги чайной ложечкой выедает.
Слушай, поезжай без меня, а? А я тебя оттуда заберу — мы как раз
должны закончить согласовывать, там всего ничего осталось, а иначе
мне завтра придется опять с ним встречаться.