«Нет».
То есть на службе у неё не состою, но послужить обещала.
Хотела опять кивнуть вдогонку и… передумала.
— Она говорит с тобой?
«Да». — Наконец-то можно ответить с чистой совестью.
— Уже лучше, — Даниш откинулся на спинку дивана. — Давно это происходит?
«Нет».
Дело двигалось туго. Через час казалось, что голова у меня вот-вот отвалится, да и граф явно устал подбирать вопросы, на которые я могла дать однозначный ответ. Но теперь он хотя бы знал, что богиня просто спасла меня от стужи, что я не могу стать человеком, потому что оказалась не в том месте не в то время, и должна попасть в Альготу, чтобы вернуть своё тело, а его сон я подсмотрела невольно и прежде со мной такого никогда не случалось.
— Что ж, — вздохнул граф. — Будем считать всё это совпадением, — хотя по тону было ясно, что в совпадения он не верит. — Как бы там ни было, причин удерживать тебя против воли я не вижу. Довезу до Альготы или высажу в Лейре — как пожелаешь, и можешь быть свободна. Но если хочешь моей помощи, без разговора в снежном шаре не обойтись. Решай, готова ли ты мне довериться. А пока, прошу, не делай глупостей. Бегать за тобой по лесу я больше не буду.
Как будто он бегал! Закатал меня в снежный ком, как неживую, и проволок кувырком по сугробам. Спасибо, головой о какой-нибудь пенёк не приложил.
Но бежать в белый свет — а ведь и правда белый, в самом прямом смысле — было глупо. Здесь тепло, здесь кормят, и едет граф туда, куда мне надо. Вряд ли он отпустит снежную кошку богини так легко. Но пусть доставит в Альготу, а там видно будет.
Дальше катили молча. Граф читал книгу или невидящим взглядом смотрел в окно, хмурясь всё сильнее, так что кожа над переносицей морщилась.
Не знаю, о чём он думал. А мне не давали покоя его расспросы.
С особой настойчивостью Даниш-Фрост допытывался, не сотворила ли я чего-нибудь преступного, даже спросил, нет ли за мной убийства.
Я мотала головой так, что едва не свалилась с дивана.
Он же это не всерьёз?!
О своём наставнике граф говорил по-доброму. Значит, не считал злодеями всех оборотней без разбора. Так в чём дело? Он думает, меня отсекли от Небыли за какое-нибудь страшное прегрешение? И оставили в кошачьем теле?