Ответить
мне им толком было нечего. Лишь общие ощущения от увиденных
разрушений, от пустых улиц и вальяжных османов, гордо
передвигающихся по захваченным городам. Кровь, насилие, разрушение…
Я не рассказал им ничего нового.
Ещё ко мне
приходил с могучей охраной старший сын князя. Молча присел рядом,
закурил, помолчал три минуты, смотря на то, как ветер качает
верхушки деревьев, пожал мне руку и ушёл.
И вот через
знакомство с местными меня нашёл Цербер. Спросил, как я себя
ощущаю, какие планы и мысли. Он явно нервничал, и мне даже гадать
не пришлось, чтобы понять, какие мысли его занимают.
— Студенты
пока что живы, здоровы, целы. Если что и начнётся, Лена всех
успокоит. Она девушка боевая. К тому же она ни разу не сражалась с
начала нашей миссии. Она ждёт, когда мы вернёмся. Все
ждут…
— Вот
только мы не вернёмся… Разведданные смотрел. Стягивают к Софии все
резервы. Прямо сейчас ведётся напряжённый бой в двух других крупных
городах. И скорее всего, османы их захватят. Недостаточно сил у
местных… После этого взять столицу в полукольцо и освободившиеся
бригады перебросить в этот район – дело двух дней. Уже сейчас
плотность войск в двадцати километрах от Софии выросла раза в
полтора с момента нашего прорыва.
— Значит, у
нас минимум два дня. Не переживайте, Иннокентий Игнатьевич. Мы
победим.
— Из чего
исходит твоя уверенность?
— Из того,
что победа османов не нужна ни Российской Империи, ни Пруссии, ни
другим странам на континенте. За редким исключением… Если Болгария
станет частью Османской империи, то под угрозой окажется ещё
несколько государств. Более богатых, но по территориальным и
людским ресурсам не особо-то и превосходящих это княжество.
Захватить их будет ещё проще. А зачем державам такой амбициозный и
злобный сосед? Нет уж. Им нужен буфер. Лояльный, должный им за
помощь и спасение. И они стали спонсировать Болгарию. Оружием,
наёмниками, деньгами… Единственное, чего не хватало Болгарам –
времени. Но теперь, когда пришли добровольцы из нашей империи, – им
его хватит.
— Наш
добровольческий корпус – это всего лишь пять тысяч солдат и
офицеров, магов и воителей… — покачал головой Цербер. — Знаешь,
сколько сил у османов? А сколько ополченцев здесь, в
столице?
— Без
понятия. Но могу сказать, что число Архимагов увеличилось за эту
ночь на тридцать процентов. А мы с вами за один поход уничтожили по
меньшей мере пятерых Архимагов.