Она подошла
к камину, подкинула полено. Потом медленно повернулась,
спросила:
— Ты привез
все документы?
— Да, —
ответил Фукуда, бросив взгляд на дипломат, в который он загрузил
все, что было в сейфе. Кроме договора с «Атласом», естественно. — Я
все взял с собой. Но госпожа Ямато, выслушайте меня. Дайте мне еще
один…
— Заткнись!
— рявкнула та, подходя к диломату и открывая его, так, словно он
был ее.
Быстро
пробежавшись взглядом, она удовлетворенно кивнула.
— Не
расстраивайся, Фукуда. Все когда-нибудь наладится. В жизни бывают
черные полосы. У тебя — как раз такая. Но любая черная полоса
когда-нибудь заканчивается и начинается белая.
Тон ее
голос от ледяного, вдруг стал спокойным и даже приятным. Фукуде
даже на мгновение показалось, что вот сейчас она передует и скажет,
что он опять в ее команде. Они что-нибудь придумают,
обязательно.
— Успокойся
и выпей. Это поможет.
Она подошла
к барной стойке, взяла стакан и налила в него виски.
— Вот.
Выпей.
Она
протянула ему стакан. Фукуда взял его и вдруг понял, как сильно
трясутся его руки. Выпить и в самом деле не мешало бы — нервы
совсем на пределе.
Он залпом
осушил стакан. Первоклассный виски. Рен знает толк в
выпивки.
— Вот и
хорошо, — одобрительно кивнула Ямато. И словно потеряв всякий
интерес к гостю, вновь подошла к камину.
Фукуда
забыл когда последний раз ел и вдруг ощутил, как от выпитого сразу
же закружилась голова и он опьянел. Хмель приятной теплотой
растекся по телу и стало вдруг спокойно.
«Ну что за
ерундовые вопросы? — подумал он. — Все решим. Правильно сказала —
после черной всегда белая».
— Рен, —
сказал он, ощущая, как сильно заплетается язык. — Мы выкрутимся.
Договор — это ерунда. Скажем, что он не настоящий. С «Атласом» я
договорюсь. Все платежки отменим. Спишем на ошибку простых
людей.
Но Рен его
не слушала, она смотрела на огонь.
— Госпожа
Ямато, вы главное не переживайте. Это все пустяк… — он попытался
встать, но не смог — ноги были словно ватные. Необычное ощущение. —
Что за черт?
Фукуда
глянул на себя, словно первый раз видел свои ноги и
руки.
— Немеет
все, — пробормотал он.
— Это
парализующий яд, — вдруг произнесла Рен, оглянувшись. — Сначала
перестают действовать руки и ноги, потом тело. Последней мышцей,
которая остановится. Будет сердце. Это то самое наказание за твой
проступок, Фукуда.