– Во-первых, – гневно зыркнул на меня следователь. – Я не
лейтенант, а юрист третьего класса. – А во-вторых… я попрошу ко мне
на «вы», я работник прокуратуры, я могу на тебя представление
накатать.
– Федор Леонидович, – спокойно, но с прохладцей в голосе проговорил
я. – Знаю, что ты юрист, но пока чин твой выговоришь, много времени
пройдет. А на «ты» уже давай перейдем, ты же перешел. Не против? Ну
и замечательно. Представление, если что, пиши, тут твое право.
Только давай шприц изымем. Все как положено сделаем – пальчики на
нем проверим, если есть, по картотеке пробьем. Ну и внутри его бы
исследовать, чую, там что-то интересное можем найти.
– Ты же говорил, шприц пустой? – пробурчал следователь.
– Пустой, но поршень же его полностью не вычищает – следы веществ
всегда остаются. Интересный шприц, снаружи чистенький такой, будто
только что выброшенный.
Прокурорский подумал, похмурился и вдруг выдал:
– Я как руководитель оперативной группы считаю, что шприц этот к
делу отношения не никакого имеет, и вписывать в его протокол не
буду.
– Вот ты… зараза… – тихо и сквозь зубы процедил я.
– Что?
– Я говорю, зря шприц бросаешь.
– Признаков насильственной смерти нет, – уверенно возразил Федор
Леонидович. – Судмедэксперт на трупах нашла внешние признаки,
указывающие на отравление угарным газом. Все тут очевидно –
мотоцикл мужики завели по пьянке в закрытом гараже и поплыли. Их бы
на воздух, а они сознание потеряли – и все… Летальный исход. Так
что, Морозов, никакого криминала я здесь не вижу. Уверен, что мою
версию событий подтвердят результаты вскрытия.
Я в ответ лишь скрипнул зубами. Боковым зрением заметил, как
хмурится Иван и светится от скрытой улыбки Трубецкой. Ладно… Может,
оно и к лучшему, что следак шприц отказывается изымать, а вдруг он
и сам на «темной стороне Луны»? И вещдок этот похерит потом…
А так я его втихаря приберу. И проверить шприц все же как-то надо.
Для начала пальчики на нем поискать.
Я взял у криминалиста бумажный пакет, вернулся к тому месту, где
лежала находка. Аккуратно, почти не касаясь корпуса, подковырнул
шприц травинкой и закатил в пакетик. Понес его к гаражу. Пока шел,
старался даже не дышать, мне казалось, что любое неосторожное
движение сотрет к чертям все следы, даже через бумагу.
Пока следак возился с писаниной, я отозвал в сторонку
Загоруйко.