– Тип и Топ были постоянно при
тебе?
Рыжий побелел и все же сознался:
– Иногда они отлучались. И я не мог –
у мела, между прочим, мерзкий вкус. Сам бы порисовал пастью – я на
тебя посмотрел бы. Я на простую записку ручкой с просьбой о помощи
убил целый день, а челюсть потом пару дней болела! Если бы я
рисовал мелом... Поверь, я бы не забыл такое – даже если бы
внушение потребовало забыть о случившемся, то вкус мела сохраняется
надолго. Не говоря уже о болящей челюсти.
– Но ты уже спонтанно превращался в
человека – сам говорил. – напомнил фейри. – И эти превращения так и
не объяснены.
Эшли обиженно зашипел на Алекса, и
Клык предпочел вмешаться – он спокойно сказал:
– Эшли, пойми, тебя никто не
обвиняет. Просто нам нужно знать – как такое могло случиться.
– Мэри тоже могли заловить – я за ней
не всегда присматривал, – попытался выплыть из нелепых обвинений
Эшли.
– С Мэри не надо было так стараться,
её не надо было заставлять рисовать пентаграмму, – объяснил Алекс
причину, по которой не подозревал Мэри. – Достаточно было поймать
Мэри и потребовать, чтобы она провела в дом.
Клык задумчиво нахмурился:
– Кстати, а почему это не было
сделано? Это же самый простой способ, и не надо городить кучу
сложностей с внушением и пентаграммами.
Алекс пожал плечами:
– Ответ на это еще предстоит найти. А
сейчас... – он перевел взгляд на Эшли.
Тот отвернулся в сторону:
– Но я не мог. Я не мог... – Он
закрыл глаза, все же признаваясь самому себе – мог. Тип и Топ не
всегда были при нем. Хотя бы в тот момент, когда бегали в «Два
кота» за завтраком. И тот след «ангела» на снегу! Это, получается,
сделал он. – В этот раз Мэри меня точно не простит – она мне
прошлого-то не простила, хоть я не особо был и виноват в том, что
попал в банду... Она выкинет меня из дома.
Клык мягко сказал:
– Во-первых, это всего лишь
предположение – еще надо поговорить с Мэри, а во-вторых, если это
был колдун или бокор, или гипнотизер – у тебя не было ни единого
шанса. Поверь, ни я, ни Алекс, ни ты – никто из нас не может
противостоять бокору или колдуну. Особенно если поймали врасплох
взгляд. Тебя никто не обвиняет, – вновь повторился он.
Эш констатировал:
– Мэри меня убьет. Я пытался
уничтожить её дом.
В гостиной горели только гирлянды под
потолком.
Эшли мрачно поедал пончики,
забравшись в кресло с ногами – спать он пока не собирался, пытаясь
понять, как выпутаться из истории с бокором. Или колдуном. Алекс
устало полулежал на диване, укрывшись принесенным из кладовки
пледом и прикрыв глаза; тоже не спал.