Клык пристроился за столом – он в
ноутбуке Охотника уже разметил временную шкалу преступления, и
сейчас набрасывал то, что они знали о преступнике.
Эшли косился иногда в ноутбук, что-то
терзало его, и это был отнюдь не непройденный «Лабиринт судьбы». С
пончика сыпалась высохшая глазурь, пачкая джинсы, но Эшли было не
того. Он вновь прокручивал в голове разговоры с детективами. Снова
и снова. Пока не осенило.
– Фамильяры же!
– Что – фамильяры? – не понял его
Клык.
Алекс же резко открыл глаза:
– Точно! Фамильяры!
Эшли довольно расплылся в улыбке – не
все то зло, что случилось в доме, на его совести:
– На Хеллоуин они были живее всех
живых. А когда Мэри заселилась в дом, они уже были дохловаты – даже
не показались новой хозяйке. И меловая пентаграмма тут ни при
чем!
Клык понятливо добавил пункт на
временной шкале:
– Что ж, стоит поискать или в
доме...
– Или вокруг дома, – пробормотал
Охотник. – Фамильяры не привязаны к дому, они кормились все это
время за его пределами. Становится все любопытнее и любопытнее.
Клык вбил последнее слово в таблицу о
преступнике и откинулся на спинку стула:
– Так... Проверьте меня... Наш
преступник – бокор, колдун или владеет навыками гипноза.
– О-о-о, – застонал Алекс, – все что
угодно, лишь бы не вуду. Чем тебе насолило вуду?
Клык возразил:
– Наоборот, я уважаю вуду. Я знал
одну мамбо – замечательная была женщина. Вуду – не всегда зло.
Итак... Возвращаясь к преступнику. Время начала – где-то около
конца октября судя по фамильярам, точнее пока неизвестно.
Изначальный план – уничтожение дома, не считаясь с жертвами.
Внезапная смена плана приблизительно после приезда Мэри – с
уничтожения на только проникновение. Возможно, он где-то пересекся
с Мэри или ведет плотное наблюдение за домом. Возможно, у него есть
допуск к информации из «Семейного очага» – рабочие этой фирмы
подготавливали дом к заселению. Возможно, именно ими он
воспользовался, чтобы сделать первые, неудачные пентаграммы на
котле. В самом доме он никогда не был – иначе знал бы о
стационарной пентаграмме. Любит перестраховываться – меловая
пентаграмма и ель возникли в один день. Использует разные методики
– от вуду до классики.
– Возможно, их двое, – пробормотал
Алекс.
– Не исключено, – подтвердил Клык. –
Так же возможно, что способен к импровизации – та же ель и меловая
пентаграмма. Или не верит в свои возможности... Я что-то
упустил?