– Вот захочешь сделать доброе дело, и
не дадут! – Он помолчал и добавил: – ведьма Энн, когда захотите
вернуть свои десять лет – обратитесь в Альба-ярд к констеблю Алексу
Охотнику Смиту. Заметьте, я добрый – я вам имя доверил. Ваши десять
лет приняты на хранение в Альба-ярд. Проценты, к сожалению, не
капают: полиция – не банковское предприятие. До встречи, ведьма
Энн. Спасибо вам за Мэри.
Узкий проход прислушался, но не
поверил.
***
Клык несся на своем мотоцикле где-то
в районе Стоунхенджа под привычный виолончельный концерт. До выхода
на службу еще была куча времени, еще можно было найти приключений
на свою голову – хорошо, что молодой бокор Даниэль Отис все же
умудрился уйти от погони. Хотя всем было бы проще, обратись он в
полицию, а не занимаясь самодеятельностью. Впрочем, когда-то Клык и
сам проигнорировал полицию, решив все сам.
***
Полынь поднял с крыльца плед и пошел
прочь, прикрикнув на зеленые, светящиеся глаза в кустах роз:
– Вы меня не видели!
Коты послушно зажмурились и
отвернулись, принявшись вылизывать свои хвосты.
Полынь, небрежно бросив плед на
заднее сиденье машины, сел за руль и медленно направился прочь из
города. Его помощь тут не понадобилась, хоть помочь он был и не
против. Молодая ведьма справилась сама там, где потерпели крах
альбионские бобби.
Полынь задумчиво постучал пальцами по
рулю – кажется, пришло время убить то чудовище, которым стал Клык.
Не зря же ведьма из Нортгемптона напророчила смерть.
***
– Мама, я дома!
Крик донесся из холла через два этажа
до миссис Отис, сидевшей на террасе и наслаждавшейся видом на море
в компании фруктового коктейля. Женщина вздохнула – Дани всегда был
слишком громким. На террасу ворвались два близнеца, вторя крику
старшего брата:
– Мама, он вернулся! Мама! Дани
дома... Он все-таки вернулся! И даже не заплесневел, как ты
грозилась!
Из гостиной, кидая на ходу пиджак на
диван, вышел Дани – высокий, улыбчивый парень двадцати одного года,
кудрявый и темнокожий, как все бывшие Танисы. Вместо приветствия он
тут же выдал:
– Мама, Ноэль Танис шляпу свою съест!
Он просто обязан это сделать! Он прошляпил дар у кузины Мэри.
Миссис Отис встала, первым делом
обнимая сына и расцеловывая его:
– Тихо, тихо... Эти три
благословенных месяца без твоих криков нам запомнятся, как самые
безмятежные. И самые тоскливые тоже... Я очень скучала, малыш...
Мог бы чаще звонить.